Потомок для аншиасса. Книга третья

Хазачиина, которая прибыла, узнав о схватках и начале родов и поняв, что никого в эцеломнище не впускают, попыталась забиться в какой-нибудь дальний уголок, подальше от предводящего, но это у неё не получилось. Её из тихого уголка выковырнули, и она, иногда сжимаясь, смотрела, как предводящий то разрушает всё, что находится на его пути, то мечется, испытывая страх за Элиссавет, то пытается вытрясти из советницы все сведения о родах на Земле, что она изучала с Ведающей.

Только спустя пять неимоверно долгих дыханий для всех обитателей цело́мнища, которые разбежались и забились кто куда горазд, Ведающая разблокировала вход в эцеломнище.

Ворвавшемуся Махараджу предстала картина – ребёнок оглашал нетронутую мастерами природную пещеру своим здоровым и весьма громким криком, а Елизавета, лёжа на алтарном камне со слезами на глазах смотрела на своего рождённого сына на руках у Ведающей.

Протянув руку к предводящему, который её тут же, схватив, прижал к своему лицу, тихо прошептала:

– Наш сын такой громкий и такой прекрасный. Как ты его назовёшь?

Махарадж то осматривающий Лиссу, сходящий с ума от мысли, что мог потерять свою ящерку при родах, даже не услышал вопроса, а когда Елизавета его повторила, уткнулся лбом в её лоб и в губы прошептал:

– Как звали твоего отца?

– Михаил, – растерянно ответила Лиза, не понимая – для чего он спрашивает.

– Михаил, так пусть будет Михарадж. Я Махарадж, потомок – Михарадж.

Стоило дитю оказаться у матери на руках, как он, мгновенно замолчав, закрыл глазки, удовлетворённо засопев.

Эпилог

Спустя 90 шахазов. (лет)

– Папа! – едва пятилетний Ахициан пересёк радужную пелену перехода и увидев ожидающего отца, тут же кинулся в его объятья.

– Приветствую тебя, заан-аншиасс, – со смехом подхватив сына на руки, проговорил Махарадж. – Отчего достойно не приветствуешь отца? – серьёзным тоном укорил мальчика, но тот, смеясь, облобызав щёки мужчины, уже задёргал ногами:

– А где мама? Почему она не здесь?

– Приветствую, Махарадж, – произнёс Егор, выйдя из перехода, и с улыбкой покачал головой, наблюдая встречу отца с сыном.

Егор возмужал, расширился в плечах и в росте и с Махараджем у них установились весьма тёплые, семейные отношения.

– Приветствую, – хлопнул Махарадж Егора по плечу.

– Мама где? – снова спросил нетерпеливо младший сын.

– Мама на женском материке, – со вздохом произнёс предводящий и покосился на усмехнувшегося Егора. Подхватив сына на руки, направился к лестнице: – Сейчас мы поедим, поговорим и поспим, чтобы к восходу Зааншары отправится к ней.

– Но я не хочу спать!

– А тогда ты захочешь спать на женском материке и многое пропустишь.

Переговариваясь с сыном, которого держал на руках, отвлекаясь на короткие фразы, переговариваясь с Егором, достигли цело́ма предводящего, где расположившись в гостиной и поев, тихо беседовали, пока ребёнок, утомившись, начал засыпать, раскинувшись на груди полулежащего отца.

– Поссорились? – спросил Егор прямо, а Махарадж взглянул на него из-под прикрытых век. От того мальчишки – худого, бледного, едва дышащего, которого он увидел в первый раз, когда он с Элиссой прибыл в этот мир, остались только цвет волос, глаз, да всё такой же светлый цвет кожи.

Напротив него сейчас сидел мужчина, воин и уже предводящий своего, пусть пока и малого, но всё же цело́мнища, который он сам обустраивал с нуля.

– Ты был на женском материке?

– Нет, – мотнул головой Егор. – Лилька ко мне прибывала.

Услышав новость, Махарадж нахмурился:

– И что рассказала?

– Да всё. Ты деспот, тиран и она тебя ненавидит, а маму обожает. А тут ты запрос прислал в насинхан, чтобы отпустили Ахициана, – Егор кивнул в сторону уже спящего мальчика. Сложить два плюс два не сложно.

Махарадж не ссорился с Элиссой. Он просто отказал дочери в посещении церемониального отбора, куда та рвалась для заключения своего первого контракта. Махарадж же был против, и запретил дочери, считая её ещё недостаточно взрослой.

Элисса пыталась его остановить от слишком резких высказываний, но предводящий в тот момент был в ярости, не удержался, наговорил дочке лишнего, отчего она не прощаясь, сбежала на женский материк. Да и Элисса попала под его гневные выпады, о которых он сейчас до безумия сожалел.

Ни старший сын Михарадж, хоть и его первенец с Элиссой, ни средний – Исциарадж, ни младший – Ахициан не вызывали в предводящем столько тревог, как дочь – Лилиция. Она была для него особенной, его радость и гордость, его самое дорогое сокровище наряду с Элиссой, с такими же рыжими кудрями, как и у матери. Но дочь выросла, а Махарадж, упрямо отрицая это, видел малышку.

– Решил с нашей помощью помириться с мамой? – по-доброму, чуть усмехнулся Егор. – Я не против, но…

– Говори уж, – Махарадж давно воспринимал Егора, как сына.

– Мама и сама не хочет отпускать Лильку на отбор, но ты же помнишь её слова?

Предводящий, тяжело вздохнув, откинул голову, поглаживая спящего сына по спине.