Потому что я люблю тебя (СИ)

— Они не друзья, — жестко и даже немного грубо произнес Кристиан. — Они мне скорее коллеги. Мы ходим с ними вместе на дело, не более того.

— «На дело»? «Коллеги»? И ваше дело это — грабить и насиловать беззащитных девушек? Ты хотя бы понимаешь, как мерзко это звучит?! — я села рядом с ним.

— Только грабить. Ни в чем другом я не участвую, — отрезал он.

— Но, Кристиан, ты ведь говорил, что у тебя есть мама. Неужели, она не может тебе как-то помогать?

— Из-за нее я всё это и делаю, — огрызнулся Кристиан. Его поведение начинает пугать. — Прости, — тяжело выдохнул он, заметив мою реакцию.

— Это она выгнала тебя из дома?

— Нет. В моей семье всё слишком сложно.

— Расскажи. Возможно, я смогу тебя понять.

— Понять? Ты? Меня? — с насмешкой сказал Кристиан. — Ана, мы слишком разные, чтобы ты смогла меня понять. Наши жизни — два разных мира. Ты красивая, умная, учишься в хорошем месте, подрабатываешь. У тебя есть планы на будущее, ты точно знаешь, чего хочешь от этой жизни, — спокойным и немного грустным голосом проговорил Кристиан.

— Вот именно поэтому у тебя и нет друзей, — возразила я. — Ты закрыт ото всех. Ты не даешь шанса другим. Нет, я не говорю доверять всем кому нужно и не нужно. Но не ищи в каждом врага, не все люди такие плохие, какими ты их представляешь, — я положила ему руку на плечо. — Будь более отрытым, — «хотя бы со мной» — мысленно добавила я.

Кристиан посмотрел мне прямо в глаза. Его взгляд был таким задумчивым, в нем мелькали миллионы чувств. Казалось, он хотел найти ответ на какой-то невысказанный вопрос. Я не могла понять, о чем он думает; не знала, что от него сейчас можно было ожидать. Зная переменчивость Кристиана, я уже было готова к тому, что он разозлится и начнет свою тираду «Ты меня не знаешь!», «Не лезь не в свое дело!», и к прочему, но, к счастью, такого не произошло. Грей только опустил взгляд в пол и начал говорить.

— Моей матери было около шестнадцати, когда он забеременела мной от какого-то придурка, который свалил, как только узнал о беременности. У мамы никого не было. Только ее дедушка, который согласился приютить ее. Он умер, когда мне было два-три месяца. У мамы не было совершенно ничего. Ни денег, ни родственников, ни друзей. После она как-то познакомилась с каким-то сутенером и начала работать на него, — Кристиан прочистил горло, давая понять, как ему неприятно название этой профессии. — Он был слишком жесток и груб со мной и матерью. Она постоянно старалась защитить меня, из-за чего получала и сама. Из-за этого ублюдка я не разговаривал до шести лет. Когда мне было лет девять, его посадили, а мама покончила со всем этим и начала работать сразу на нескольких работах. После у нее появился Стив — ее любовник, мужчина, сожитель, не знаю. Он живет с ней уже около десяти лет, но так и не женился. Потом у меня появилась сестра, и маме пришлось кормить нас двоих. Все это время я видел как ей трудно, как она вкладывает всю себя в нас. Мне было двенадцать, когда я впервые стащил у какого-то мужика кошелек. Там было не так уж и много. Почти пятьдесят баксов. Я накупил всем нам продуктов. Я чувствовал себя героем, когда увидел счастливую улыбку сестры при виде конфет, которые я купил специально для нее. Думаю, мама догадывалась, откуда я взял деньги, но она ничего не сказала. Разве, что она и сама способна нас прокормить. Но, тем не менее, я не прекратил это. В пятнадцать я впервые ограбил небольшой магазинчик. В семнадцать начал продавать наркотики, а в восемнадцать угонять тачки и грабить людей.

— Так, значит, ты все это делал только ради своей семьи?

— Да. У меня не было другого выбора. Сейчас моя мама серьезно болеет. В тот вечер… когда мы впервые встретились меня взяла полиция. Копы позвонили маме, чтобы она забрала меня, но она не смогла по состоянию здоровья, и за мной приехал Стив. Дома он начал кричать и обвинять, что именно из-за меня заболела мама; говорить какое я дерьмо, что так себя веду, когда для меня делают абсолютно все. В итоге мы подрались. Из-за этого маме стало плохо, и ее забрали в больницу. После этого случая Стив сказал, чтобы я больше не возвращался домой, потому что мои поступки и поведение не очень хорошо влияют на состояние мамы. Так я и оказался здесь.

Сейчас я видела перед собой совсем другого Кристиана. Он был таким открытым, честным. Я видела, что для него это не просто разговор о семье. Он никогда и никому не открывался до этого; не думал, что для кого-то это может быть важным или интересным.

— Вот сейчас я точно могу сказать, что понимаю тебя, — с мягкой улыбкой сказала я, взяв его за руку.

— Правда?

— Конечно. Да, я не могу понять тебя в том, как это — жить таким образом, но я понимаю, что это такое, когда ты заботишься о матери, ведь никого кроме нее у тебя никого нет.

— Расскажи, — попросил Кристиан, сжимая мою ладонь.