Потому что лень. Книга 2 (СИ)

Подробности боя остались практически неизвестными. Принцесса из своей ниши мало что видела. Чайрини, ее телохранительница, тоже видела довольно мало, поскольку, отражая атаки на внучку короля, во-первых, не имела времени смотреть по сторонам, а во-вторых, потом получила настолько тяжелые раны, что поначалу показалась мертвой. Хорошо, штатный лекарь группы негласной охраны принцессы оказался человеком добросовестным до педантизма — он и обнаружил, что сердце защитницы все еще бьется, хоть и очень слабо, смог на месте оказать ей первую помощь, а затем принял верное решение доставить девушку в академию, где довольно удачно для раненой Лассиэль еще не ушел домой и успел буквально за волосы вытащить телохранительницу с Тропы Душ.

Спасенная была благодарна за своевременную помощь, но вести любые разговоры об искомом адепте отказалась категорически. Дознаватель пытался и так и сяк склонить девушку к сотрудничеству, но ничего не добился. «Углубленный допрос» к ней не применялся, поскольку от Грозной Матери очень вовремя поступило недвусмысленное предупреждение, высказанное в достаточно дипломатичной, можно сказать, мягкой форме, но с прозрачным намеком на необоснованность претензий к ее подопечной, сделавшей все возможное для выполнения условий контракта. Следовательно, выбивание из нее информации не относящейся к делу, неприемлемо и безосновательно. Особенно если речь идет о взаимоотношениях чайрини с кем бы то ни было. Подобное является сугубо внутренним делом самих чайрини и опять же по условиям давнего договора с Орденом чайрини не подлежат юрисдикции государственных органов власти. Ведь и на самом деле невозможно доказать, что упомянутый адепт хоть как-то угрожал принцессе. Скорее, наоборот, именно его помощь способствовала ее выживанию в том аду, который развернулся в неприметном переулке столицы.

И что ты будешь делать с этими упертыми бабами? А ничего! Обозначить радушную улыбку и заверить в том, что «ни сном ни духом», «да как вы могли подумать, будто мы героическую защитницу, до самой смерти выполнявшей свой долг?..», и так далее, и тому подобное. Поставить Орден под свой контроль пробовали (и не раз) государи многих стран, однако пробы получились, в лучшем случае невкусными, а в худшем — омерзительными для экспериментаторов. Провалы регулярно случались, главным образом, из-за тайной поддержки, которую тут же оказывали Ордену соседи стоило одному из правителей хотя бы обозначить такое намерение. Всех вполне устраивает сравнительно независимый статус этой мощной и разветвленной международной организации, учитывая постоянную потребность в услугах ее воспитанниц. Все-таки в первую очередь они готовили телохранителей, и только во вторую — шпионок, а уж совсем в третью — убийц. Причем случаи предательства нанимателей можно пересчитать по пальцам и с теми вполне эффективно и о-о-очень наглядно разобрались сами чайрини. Так что, все в мире пристально наблюдали за ситуацией вокруг Ордена, дабы не допустить захват кем-то в свое единоличное пользование.

Король очнулся от дум, глотнул вина и посмотрел на свои тайные «глаза и уши». Главтапок мгновенно понял, что означает этот взгляд государя и друга, подтянул ноги к самому креслу и наклонился вперед, чтобы поставить бокал на столик, сложив при этом свою длинную и тощую фигуру будто плотницкий метр в три сложения.

- Слушаю, ваше величество.

- Толик, брось эту официальщину. Ты же знаешь, в этом кабинете - никаких протоколов. Забудь про величество, милссдарь, государь и прочее.

У короля, следует отметить, было несколько кабинетов, в которых он привык работать, и куда приглашал очень ограниченный круг лиц, если ему требовались консультации по тем или иным вопросам.

Разумеется, был у него, конечно же, и кабинет по-настоящему королевский. Большой, светлый, оборудованный монументальной мебелью, тяжелыми шкафами с трудами по юриспруденции, экономике, философии, магии и прочим наукам, длинной ковровой дорожкой и роскошным письменным прибором такой величина, что рухни он на голову огра — только мозги полетят в разные стороны одновременно. В том кабинете государь принимал посетителей, просителей, министров, придворных, послов и прочих персон, когда требовалось придать встрече официальный характер.

И были кабинеты рабочие, гораздо меньшие по размерам, но многократно более удобные с точки зрения уюта. В каком-то из них король предпочитал обдумывать и решать вопросы внешней политики, в другом — внутренней, в третьем — хозяйственные, хотя настолько уж жесткого закрепления кабинетов по направлениям государственной деятельности на самом деле не существовало. Просто так сложилось «исторически», что, например, в изумрудном кабинете, обитом зеленой тканью с позолотой и с огромной, во всю стену, картой мира, ему лучше думалось... об образовании. В сапфировом - о соседних странах. В рубиновом — о развитии искусства и поддержке творчески одаренных персон.