Потоп

— Мистер Джонс, — сказала Мэгги, — его слова можно принять как комплимент, но в устах моего брата они вовсе таковым не являются.

— Я чувствую, как беззвучно взрываюсь, — сказал Бред. — Моё «я» беззвучно взрывается в «не-я».

— Тс-с, — сказала Мэгги, — послушай лучше пересмешника. Он сейчас начнёт.

Птица взяла пробную ноту и тут же смолкла.

— Она беззвучно взорвалась, — пояснил Бред.

— Мистер Джонс… — произнесла Мэгги.

— Да?

— Вы обладаете необычным и приятным свойством, — сказала она. — Одинаково разговаривать со всеми и с каждым встречным. Не свысока. И не сквозь зубы.

— Вы хотите сказать, что у меня не хватает воображения? — сказал он. — Знаете, это не большой комплимент.

— А я считаю это комплиментом. Я должна так считать, потому что, понимаете ли, тогда это комплимент мне. Яша Джонс разговаривает со мной в Фидлерсборо — так же, как Яша Джонс разговаривал бы с кем-нибудь в Калифорнии или в Нью-Йорке.

— А может, Яша Джонс просто разговаривает с самим собой, — сказал он. — Может, ничего другого он и не умеет. — В его тоне вдруг зазвучала суровость. Он поймал себя на этом и в тот же миг погрузился во мрак. Он почувствовал, что беспросветно одинок.

— Как бы там ни было, я не хочу, чтобы вы разговаривали по-другому, — сказала она. — И то, что я сейчас скажу, считайте комплиментом. Такое, по крайней мере, у меня намерение. Я ведь и правда пыталась понять то, что вы объясняли.

— Спасибо, — сказал он сухо. — Но я не уверен, понимаю ли я это сам.

Наступило молчание. Луна уже высоко поднялась над домом. На крыше тускло отсвечивала телевизионная антенна. Пересмешник снова завёл свою песню. И снова замолчал.

— Бред, — нарушил тишину Яша.

— Что?

— Если бы нам удалось это передать…

— Что именно?

— То, о чём мы говорили. Глубину и мерцание. Передать хоть немножко. Луч, упавший на воду, когда низкое солнце только встаёт или уже заходит. Воды тихо поднимаются вон над теми низинами, а мы ловим на них отблеск света…

— Эй, есть тут кто? — весело окликнул их голос из укрытой тенями верхней части сада. — Где вы все?

Первая ответила Мэгги.

— А, мистер Дигби! — откликнулась она голосом высоким и звонким, словно от счастья, — Мы здесь, внизу. Спускайтесь!

Бред пошёл навстречу гостю и привёл его к ним; Дигби остановился перед Мэгги, она протянула ему руку, улыбнулась и сказала:

— Как мило, что вы пришли. Я готова была убить Бреда за то, что он не пригласил вас раньше.

Он стоял перед ней в лунном свете — плотный, круглолицый, круглоголовый. И, переминаясь с одной начищенной белой туфли на другую, словно боксёр, натирающий подошвы канифолью, наконец выдавил «спасибо, очень приятно» и «на случай, если вы сладкоежка», сунул ей коробку конфет, двухфунтовую, которую, постояв в магазине Рексолла, решил купить, рассудив, что это будет в самый раз — не какая-нибудь дешёвка весом в фунт и не чересчур нескромная в пять фунтов.

Она ответила, что это просто чудесно, но он не должен был этого делать, теперь она всю ночь будет есть шоколад, ей и правда жаль, что Бред не позвал его раньше, она и не помнит, когда разрешала себе такую шоколадную оргию, — всё это она произносила так же оживлённо, звонко, как отозвалась на его оклик из темноты; она сидела выпрямившись, будто хотела выгодно показать свою тонкую талию, улыбалась и не сводила с него глаз.

А он улыбался в ответ. У него был на редкость счастливый вид, когда он, стоя перед ней, правой рукой поправляя полосатый галстук-бабочку. Галстуком явно можно было не заниматься, ибо он сидел математически правильно под воротником чистой белой рубашки. Луна уже светила так ярко, что полоски на галстуке были отчётливо видны.

Потом он сел и пригнулся вперёд, чтобы получше её слышать. Время от времени он попивал виски. Пил он смакуя, мелкими глотками, как на рекламной картинке, где изображается, как пьёт человек, понимающий толк в напитках. Он смеялся, и почти всегда кстати, над тем, что она говорила. Хотя её брат и поглядывал на неё не без удивления и тревоги, она весело, простодушно рассказывала истории из жизни Фидлерсборо, сопровождая слова жестами, мимикой, явно сознавая, что может нравиться, что роль её — смеяться под луной и нравиться.

— … и бедная мисс Юфимия крала всё подряд. В Фидлерсборо не очень-то хорошо знали, что такое клептомания, но хорошо знали мисс Юфимию. Знали, что она ворует — не так, как воруют другие. Например, только ей удалось — клянусь вам, это правда! — украсть витражи из методистской церкви. Ещё когда у нас была методистская церковь и…

— До того, как наш папаша прикрыл их лавочку, — пояснил Бред.

— Тс-с, — сказала Мэгги, — не перебивай!

— Он предъявил их закладную в суд, — сказал Бред.