Потреблятство. Болезнь, угрожающая миру

Мы считаем, что необходимо составить себе представление об эпидемиологии синдрома потреблятства, чтобы повысить эффективность борьбы с ним. По мере исследования этого аспекта проблемы мы пришли к убеждению, что синдром потреблятства – это не новое заболевание. Но в течение второй половины XX века он распространялся быстрее, чем когда-либо прежде, поскольку культурные ценности, которые когда-то держали его под контролем, были ослаблены давлением коммерции, а также изменениями в производственных технологиях.

В ПОИСКАХ НУЛЕВОГО ПАЦИЕНТА

Когда эпидемиологи хотят проследить процесс эволюции какой-либо болезни, они начинают искать первого человека, который был ею болен. Такому человеку дается скромное наименование «Нулевой пациент». Например, официальным нулевым пациентом для эпидемии СПИДа считается житель Южной Африки, который умер в 1959 году (хотя предполагается, что сама болезнь появилась еще в 1920-х гг).

Кто был нулевым пациентом синдрома потреблятства? В иудейско-христианско-исламской традиции их двое: Адам и Ева. Несмотря на то, что в Эдемском саду у них было все, что нужно, они нарушили завет Бога о запретном яблоке. Таким образом первый урок, который преподносит нам Библия – это предостережение против стремления к тому, что превышает необходимое. В сущности, жадность – и есть первородный грех.

Некоторые биологи-эволюционисты предполагают, что непредсказуемость, свойственная первобытной жизни, способствовала вживлению в человеческую природу ориентации на накопление. Те народы, которые в благоприятные времена создавали запасы еды, могли с их помощью поддерживать свое существование в голодное время. Такие люди выживали и передавали «накопительные» гены своему потомству.

Следовательно, накапливать вещи так же естественно для человека, как есть яблочные пироги.

Но, с другой стороны, девяносто девять процентов того времени, что пото вар1еп5 существует на земле, он был охотником и собирателем. Проблема заключалась в том, что наша деятельность по добыванию еды быстро истощала места нашего обитания, лишая эти места фруктов, орехов, животных и других съедобных вещей. Таким образом, нам часто приходилось менять место жительства, чтобы дать природе восстановиться. Подвижность была сутью первобытной жизни. И этот принцип подвижности не позволял людям иметь при себе много груза. Следовательно, простая, не обремененная большим количеством вещей жизнь была условием выживания. Генетическая склонность к накопительству явно была бы здесь смертельно опасной.

ИСТИННОЕ ИЗОБИЛИЕ

Жизнь охотников и собирателей была наполнена опасностями. Опасности исходили от диких животных, болезней и случайных врагов – всего, что могло стать причиной несчастных случаев. Детская смертность была высокой, а случаи рождения слабых, болезненных детей – частыми. Сломанные кости заживали не очень хорошо. Современная медицина была бы в те времена даром богов.

Но каменный век не был таким печальным, каким большинство из нас себе его представляет. Некоторые антропологи, изучавшие современные первобытные культуры называют их «обществами истинного изобилия». Изучение таких народов, как племя бушменов-кунгов пустыни Калахари показало, что до того, как современная жизнь заставила их сократить пространство, своего обитания, этим охотникам и собирателям требовалось работать всего три-четыре часа в день, чтобы удовлетворить свои основные нужды. Жизнь в так называемом каменном веке, судя по всему, содержала больше свободного времени, чем наша собственная жизнь. Аллен Джонсон, антрополог из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе вместе со своей семьей два года прожил в племени под названием мачигуэнга. Это племя охотников и собирателей, которые также немного занимаются сельским хозяйством и живут в тропических лесах, что растут в Перу в верховьях Амазонки. Он рассказывает, как прибыл в места обитания племени мачигуэнга, нагруженный чемоданом, пол ным вещей. «Один из уроков, которые мы получили за несколько месяцев, заключался в том, что мы научились обходиться без своих вещей, – вспоминает Джонсон. – Со временем мы почувствовали удобство этого в некотором роде минималистского существования и начали ощущать, что все наши вещи были абсолютным излишеством. От племени мачигуэнга я научился тому, что можно ощущать себя комфортно, живя гораздо более про стой жизнью».

Джонсон обнаружил, что мачигуэнга не в такой степени от носится к «Обществам истинного изобилия», чтобы обходиться четырехчасовым рабочим днем. «Антропологи, – говорит он, возможно, немного перестарались, описывая, как легко быть охотником или собирателем, но члены племени мачигуэнга, без сомнения, способны удовлетворить все свои нужды, отдавая труду от шести до восьми часов в день. А это значит, что у них остается много свободного времени. Члены племени мачигуэнга поразили меня как люди, которым всегда хватает времени. Они никогда не спешат».