Потрясая мои мысли

— Лэйни, Боже, клянусь, для кого-то такого умного, ты иногда ведешь себя как идиотка. Ты должна быть в восторге прямо сейчас. Люди мечтают воссоединиться со своей первой любовью, а ты это получила. Я не понимаю, почему бы тебе просто не дать волю чувствам и не позволить этому случиться.

— Но работа…

— Нет никакого «но». Не заставляй меня произносить речь «работа — это еще не все». Работа не согревает и не заставляет чувствовать себя сексуально, а Ноэль Фалькон вполне может это сделать. Любой может увидеть, что этот парень без ума от тебя.

Я не знаю, почему она не видит, что все, чего она когда-либо хотела, находится прямо перед ней. Чего бы я только не отдала за пакет татуированной сексуальности, безумно влюбленной в меня. Такие вещи случаются только в сказках и она теряет свой шанс на чистое счастье.

В голове у Лэйни крутятся колесики, я вижу это по ее лицу. Я выжидающе смотрю на нее.

— Прекрати это делать.

Она вздрагивает.

— Делать что?

— Слишком много думать. Ты никогда не узнаешь, пока немного не опустишь свои стены. — Терпеть не могу, когда она так нервничает, что не может видеть дальше стены, которую сама же и возвела вокруг себя.

Она проводит пальцами по волосам.

— Почему ты так настаиваешь? Раньше ты его ненавидела.

Я пожимаю плечами. Да, она права. Когда он назвал ее высокомерной стервой перед двадцатитысячной толпой, мне захотелось убить его, но теперь я увидела в нем другую сторону. Ему было больно, потому что однажды она ушла от него. Я вполне понимаю, что у него было разбито сердце. На мое наступали гораздо чаще, чем мне хотелось бы признать.

— Потому что ты моя лучшая подруга и я люблю тебя. Я хочу, чтобы ты была счастлива. К тому же он не такой мудак, каким я его себе представляла.

Она слабо улыбается мне, а затем оборачивает руки вокруг меня. Приятно видеть, что я хоть немного достучалась до нее. В конце концов, если она не перестанет отвергать его, оттолкнет его навсегда, а потом будет ненавидеть себя за это.

— Эй… — Мы обе оборачиваемся и видим, что Рифф пристально смотрит на нас. — Никто, кроме меня, не получает любви этой девушки.

Я хихикаю, как легкомысленный ребенок на Рождество, когда Рифф хватает меня в объятия, отрывая от земли.

— Рифф!

Лэйн закатывает глаза, смотря на нас.

— На этой ноте я ухожу отсюда.

Рифф ставит меня на ноги.

— Что все это значит?

Я пожимаю плечами.

— У Лэйни есть склонность отталкивать хорошее в своей жизни. Иногда ей нужна небольшая помощь, чтобы увидеть вещи ясно, вот и все.

Он сжимает губы в тонкую линию.

— Может быть, не все считают, что они заслуживают того, чтобы с ними случилось что-то хорошее.

— Только не Лэйни. Она хороший человек. Ей кажется, что Ноэль разобьет ей сердце. Она все еще любит его, я точно знаю.

Он вздыхает.

— Возможно, тебе лучше не подталкивать их друг к другу.

Я наклоняю голову.

— Почему? Они явно все еще любят друг друга. Ты что-то знаешь?

Рифф открывает рот, но быстро закрывает его, явно решив не выдавать никаких подробностей.

— Давай. Что происходит?

Он качает головой.

— Забудь. Это не мое дело. Все, что я могу тебе сказать, это то, что нам, рокерам, не следует доверять.

Это замечание застает меня врасплох.

— Вы все не можете быть плохими.

— Да, можем, и я, наверное, худший из всех.

У меня в горле встает комок.

— Почему ты сказал это мне, Рифф?

— Я тот парень, с которым женщины развлекаются, а не тот, с кем они остепеняются. Я тебе не гожусь, Котенок. Поверь мне. Я один из тех, кто может разбить сердце, — говорит он.

Любые сомнения, которые у меня были в голове, что мы когда-нибудь сможем быть чем-то большим, улетучиваются из моей головы. Нельзя изложить мне все яснее. Итак, мне нужно снова изобразить веселье и посмотреть на это так, как оно есть — лишь интрижка, основанная на физическом влечении.

РИФФ

Я чувствую себя самым большим придурком на свете в тот момент, когда фактически говорю Котенку, что использую ее только для секса. Она не заслуживает этого от меня, но сейчас это лучшее, что я могу ей дать. Ей не нужно уповать на то, что мы можем быть чем-то большим, потому что это невозможно. Это только вопрос времени, когда я сделаю какую-нибудь глупость, и она закончит тем, что возненавидит меня.

Вся эта ситуация сводит меня с ума. Больше всего на свете я хотел бы быть хорошим парнем, достойным такой девушки, как Котенок. Единственное, на что я могу надеяться, так это на то, что однажды она найдет мужчину, который даст ей все, что она заслуживает, например, моногамию и детей. Я не могу дать ей ни одну из этих вещей.

Я качаю головой, когда заканчиваю разогреваться, пытаясь забыть свою испорченную жизнь. Музыка и секс единственные вещи, которые помогают мне в этом.

Мои пальцы скользят по струнам и я беру фальшивую ноту.

Трип хлопает меня по спине.

— Да что с тобой такое, приятель? Не встал прошлой ночью?

— Да пошел ты, чувак, — огрызаюсь я.

Он поднимает руки вверх в знак капитуляции.

— Полегче, я просто пошутил. Остынь, блядь.

Напряжение покидает мои плечи. Трип долгое время был моим лучшим другом, и я знаю, что он ничего такого не имел в виду.

— Прости, брат. Я немного нервничаю.