Потрясение грани (СИ)

Парень от неожиданности присел, а потом, подпрыгнув, словно заяц, рванул к реке. Расстояние между дикарями и лагерем постепенно сокращалось, а Арнера не было. Вероятно, он сам повёл восемь сотен в город Пирамид. Не хотелось думать о плохом, но, кажется, на этот раз мы серьёзно влипли. Больше ждать не имело смысла, и я во всю глотку заорал:

– Внимание! Тревога!! Враг на подходе!! Командиры отрядов прикрытия ко мне!

Через минуту в лагере уже все бегали и вооружались, а ко мне подбежали три воина в очень приличных доспехах.

– Командиры? – они дружно кивнули и угрюмо уставились на меня из-под козырьков шлемов. Я не стал долго объяснять и сразу отдал команды: – Оттуда, – я указал на юг, – наступают дикари. Они вооружены, и их много. Они подходят скрытно со стороны реки и со стороны пустыни. Нужно их остановить и уничтожить. Все трое отправляйтесь на правый фланг. Поставьте отряды в три шеренги на склоне вот этого холма, и всеми силами держите строй. И помните, за вами ваши семьи и ваш город. Выполнять!

Я специально весь заслон отправил в сторону пустыни, понимая, что речной берег перекроют те воины, что занимаются погрузкой плотов. И, действительно, вскоре у реки я заметил движение, и воины Пирамид начали строиться в боевой порядок. Справа отряды заслона выстроились наискось, создав сплошную линию щитов и копий. Отлично. Направление со стороны пустыни перекрыто. Слева тоже раздавались команды и гремели щиты.

Сам я занял позицию в центре, поскольку наступающий здесь вражеский отряд имел наименьшую численность. Стоя в разрыве между двумя крыльями своего войска и плотно сжимая рукоять меча, я внимательно изучал пространство и пытался сообразить, что происходит.

Скажу честно, я не испытывал ни малейшего желания драться, понимая, что моя война со «скорпионами» совсем в другом времени. Да, и шансов победить в мясорубке первобытного сражения у меня было маловато. Любой другой мой современник давно бы сделал ноги, но я привык сам решать, как поступать с моей жизнью и считал бы себя полным идиотом, если бы не делал этого. С другой стороны, любой бой – событие непредсказуемое, и заранее никто не скажет, кто кому намнёт бока. Поживём – увидим. А на гамлетовские вопросы мне сейчас ответит враг.

Передёрнув от возбуждения плечами, я нахлобучил шляпу, поправил ремень, перехватил удобнее скипетр и меч и убрал из-под ног камешки и разный мусор.

Не прошло и пяти минут, как пронзительный вопль из-за песчаного бугра оповестил о начале нападения. Прямо на меня, размахивая дубинами, с визгом выбежала толпа в пёстром облачении и с размалёванными физиономиями. На белых от нанесённого мела лицах выделялись выкрашенные чёрным глазницы, носы и рты. Кривляясь, боком и прыжками они начали приближаться. Оба строя моего войска заволновались, но я вскинул правую руку с мечом, и заорал, срывая голос:

– Стоять!! Держать строй!!

Воины Пирамид снова замерли, ощетинившись копьями. И вовремя. В ту же минуту с оглушительным рёвом их атаковали основные силы дикарей. На флангах закипело жуткое побоище, ожесточение которого трудно себе представить. Отовсюду доносились удары, треск ломающихся щитов и оружия, истошные крики, визги и натужные хакающие звуки. Песчаный склон начал быстро окрашиваться кровью, но в этот момент мне стало не до того. Размалёванная толпа в центре бросилась на меня, и я вскинул левую руку со скипетром.

Свист вращающихся лопастей скипетра превратился в высокий вой, и с острого наконечника брызнули фиолетовые лучи. Не обращая внимания на набегающих с поднятыми дубинами визжащих дикарей, я плавно повёл скипетром справа налево, прочерчивая дугу поперёк озверевшей толпы. Не ожидая такого эффекта, я сам слегка обалдел, когда дикари, словно натолкнувшись на невидимую стену, попадали на землю, схватившись, кто за голову, кто за грудь, кто за живот. Проведя скипетром обратно, я свалил второй ряд атакующих. Видимо, вторая серия импульсов оказалась мощнее, и нападающие начали падать с хрипами и воплями, выплёвывая брызги крови.

Оставшиеся в живых, охваченные ужасом дикари на мгновение замерли при виде скорчившихся соплеменников, и начали разбегаться.

Передо мной осталось всего пятеро, и один из них сильно смахивал на вождя. Спину и бока этого красавца покрывала полосатая шкура тигра, череп которого служил своеобразным шлемом. Его пояс из кожи питона переливался пёстрым узором, а грудь укрывала пластина из панциря большой черепахи. Он начал осторожно боком приближаться ко мне, потрясая обитым шкурой зебры щитом и длинным копьём. Я не разглядел выражение его раскрашенного белой и чёрной краской физиономии, но от него исходила плотная волна сильнейшей агрессии и отчаянного страха. Он безумно меня боялся и одновременно очень хотел убить на глазах своего войска. Другие четверо воинов, вооружённые копьями и щитами, насколько я понял, тоже мечтали добраться до моего горла.