Потрясение грани

– Благодарю Небо, что позволило мне увидеть легендарного героя.

– Здравствуй, Ларак.

Лихур поправил свою леопардовую накидку и кивком головы поднял своего сына, как и отец, носящего меховой головной убор.

– Знакомься, Антон, это Тимуар.

Парень грациозно поклонился и протяжно проговорил:

– Счастье видеть Избранного, и стоять рядом с ним.

– Привет, молодой охотник.

Я вернулся на своё место, и, когда все расселись, продолжил:

– Друзья, я очень рад вас видеть, но говорить придётся о вещах неприятных. Вы знаете, что наступили времена суровые, и на всех планах реальности начинается большая заваруха. Сейчас главное – приготовиться к жестокой борьбе. Впрочем, можно и не бороться, но это означает одно – смерть.

Мои сведения сильно взволновали стариков, и после недолгого спора они решили оставить со мной сыновей, а сами немедленно отправиться на восток с сообщением к Энки. За обсуждением деталей время пролетело быстро, и, кинув взгляд в иллюминатор, я увидел уползающие назад морщинистые гряды холмов Ханаана.

Мои спутники опасались напрасно. Передача в эфир моего запроса подействовала, и нас беспрепятственно пропустили в подконтрольную зону. Под нами, увеличиваясь в размере, появились приземистые сооружения, расположенные тремя группами на холмах. Между ними виднелись клетки городских построек, а вокруг – треугольная в плане стена с тремя воротами, от которых вдаль убегали извилистые нитки дорог.

Опоры шема едва коснулись каменных плит на окраине Ур-Салима, и задержались на земле ровно столько, сколько нам потребовалось, чтобы выбраться наружу и отбежать на полсотни метров. Звук двигателей усилился, машина взлетела, сделала круг и устремилась на восток. Мы поспешили в сторону городских ворот, попутно проследив взглядом блеснувшую в яркой лазури стрелку шема.

С виду город Ур-Салим не отличался разнообразием красок и архитектуры. Немудрящие пригородные постройки вдоль дороги и стена одинакового серо-желтоватого цвета почти сливались с выжженной солнцем землёй. И лишь зелёные рощицы финиковых пальм и олив в низинах, ряды виноградников на склонах и засеянные поля в распадках между холмами оживляли невзрачный пейзаж. Оглядев панораму, я не смог избавиться от странного ощущения узнавания. Где-то я это уже видел. И тут меня осенило. Ведь этот Ур-Салим ни что иное, как будущий Иерусалим.

Добравшись до плотно закрытых ворот, мы в недоумении остановились, соображая, как пройти внутрь. Но вскоре всё разрешилось просто и в духе времени. Из небольшой боковой двери выбежали семь вооружённых воинов и взяли нас в кольцо. Судя по красному цвету доспехов, мы имели дело со стражей Мардука. Один из них, с отделанным золотом нагрудником громко приказал:

– Всем стоять. Не двигаться. Кто такие?

Поразительно, но во все времена полиция оставалась полицией, даже фразы одни и те же. Я невольно улыбнулся.

– Спокойно, ребята, – я поднял руку со знаком Энки и строго продолжил, – немедленно доложите Повелителю Мардуку, что прибыл Антон. Да, поживее.

Стражи переглянулись, и, подняв копья, отступили на шаг, впрочем, не сняв окружения. По команде старшего один из стражей прыжками бросился назад и скрылся в распахнутой настежь боковой двери.

Солнце палило немилосердно, но на наше счастье ждать пришлось недолго. Минут через десять медленно приоткрылись городские ворота, выпустив хранителя в красных одеждах с красным посохом. Он посмотрел знак Повелителя, громко приветствовал и пригласил следовать за собой. По дороге старик всё время вежливо извинялся, беспрерывно болтал, уводил разговор в сторону и явно тянул время. Не выдержав эту тягомотину, я резко повернулся к старому хитрецу и прямо заявил:

– Послушай, хранитель, ты даже представить себе не можешь, насколько важен мой разговор с Повелителем Мардуком. Речь идёт о его жизни и жизни его отца, великого Энки! Понятно?!!

Старик даже подпрыгнул от моего окрика.

– Д-да-а. Но… дело в том, что… Повелителя сейчас в городе нет.

– Нельзя терять ни минуты. Срочно разыщи его, где бы он ни был! Слышишь, срочно!

Хранитель почти бегом скрылся в боковой арке, а стражи проводили нас до просторной гостиной. Обнаружив на низком столике вино, воду и фрукты, я залпом осушил кубок вина, отметив, что оно не идёт ни в какое сравнение с тем, что я пил когда-то у Энки.

Прошёл час, другой. Еле-еле тянущееся время мы коротали в кампании друг друга. Напряжённая обстановка не способствовала общению, и мы больше молчали. Я тупо отмеривал шагами периметр, а мои спутники, как привязанные, следили взглядом за моим мотанием туда-сюда. Невыносимое ожидание совсем истерзало разум, и, когда ждать стало невтерпёж, с грохотом распахнулась дверь. В сопровождении большой свиты в зал ввалился Мардук, огромная фигура которого, казалось, заняла всё помещение. Одним взглядом он раздвинул стражей по сторонам и резко шагнул ко мне. Это был всё тот же Мардук, но постаревший и теперь особенно похожий на своего отца и видом, и повадками. Его одежду покрывала пыль, на лице виднелись потёки пота, и угадывалась сильная тревога.

– Тепла и света тебе, Повелитель Мардук.