Потрошитель человеческих душ

– Конечно, знаю. Я ведь вашего брата уже сколько ловлю, десятилетиями срок исчисляется. Конечно, знаю, что говорю. А за суку тебе извиниться придется.

В ответ не прозвучало ни слова. Казалось, гробовая тишина повисла над всем парком, даже карусели замерли в напряженном ожидании, и ветер затих среди деревьев, прижавшись к стволам.

– Ладно, Гуров, твоя взяла, – проворчал Крест. – Я выхожу… Только ты там своим вертухаям скажи, чтобы не шмальнули ненароком.

– Скажу, не волнуйся, – пообещал Лев.

Несколько минут напряженного ожидания прошли. Наконец со скрежетом что-то отодвинулось за входной дверью, и она распахнулась.

– Я выхожу! – угрюмо крикнул Крест. – Волыну бросаю!

Пистолет вылетел и покатился по асфальту к ногам Гурова. Сыщик стоял, все так же засунув руки в карманы. Крест вышел, выставил руки в стороны, демонстрируя, что оружия при нем больше нет.

– Вот он я, – криво усмехнулся он. – Давай команду, сыскарь!

– Ты ничего не забыл, урка? – сузил глаза Гуров. – Ты «суку» назад взять должен. Знаешь, что за базар отвечать придется. Полковник Гуров погон своих никогда не марал и сукой никогда не был. У тебя свои законы, и у меня свои. А слово я свое даже перед вами держал! Ну?

– Ладно, Гуров, беру свои слова обратно, – уже не так нагло усмехнулся Крест. – Извини, сорвалось. Ты, значит, уже полковник?

– А меня начальство ценит. Иди сюда, – вытащил руки из карманов Лев и поднял перед собой за цепочку блестящие наручники, – браслетики пора надевать.

– А чего же ты, полковник, не в кабинете сидишь? – уныло проговорил Крест, подходя и нехотя протягивая руки. – Ты командовать должен, а под окном скакать положено тому, кто помоложе.

– А скакать там бы никто не стал, – защелкивая наручники, ответил Гуров, – тут не цирк. И я не скакал, а убеждал тебя, к твоему разуму обращался.

– Гуров, – вздохнул Крест, – до чего же с тобой тяжело разговаривать. Что ты все к словам цепляешься? Ты же мне тогда еще все нервы истрепал.

– Можно подумать, что я ночи не сплю, все жажду встречи с тобой и тебе подобными! Не воруйте, не убивайте, живите как люди, вот и не будем встречаться, разговаривать и трепать друг другу нервы.

– Старый базар, – проворчал Крест, идя с сыщиком в сторону выбегавших навстречу омоновцев с автоматами. – Никогда мы друг друга не поймем.

– Никогда, – согласился Лев.

Гуров летел в самолете и думал о телефонном разговоре, который у него сегодня утром был с капитаном Матуриным. Сыщики там в Рязани успешно двигались по размотанным ниточкам сети распространения наркоты. Покупателей, посредников было много, ведь к Миронову приезжали из других городов. Но Гуров не очень верил, что Миронов свой бизнес замутил в одиночку, что не было у него подельников, помощников, а то и своего босса, по чьему указанию он работал. И очень было возможно, что до Миронова дотянулась чья-то рука из Рязани. Этот вариант следовало очень тщательно проверить.

Матурин тоже считал, что Миронов вряд ли работал один, но доказательств этому у него пока не было. Первым в списке сыщика стоял некий Равиль, на которого все указывало как на частого гостя и крупного покупателя. Матурин очень тщательно, насколько это вообще возможно, проверил связи этого Равиля. Не очень они у него в уголовном мире обширные, не сидел Равиль ни разу. Вообще-то, он был предпринимателем из Самары. Просто пришла ему когда-то идея в голову, да и деньги у него были для этого. Вот он и организовал с хорошим знакомым бизнес по выращиванию высококачественной конопли. И самым надежным его партнером был именно Миронов. И неважно, что он из Рязани, главное, что надежный.

Могли дотянуться до Миронова из Рязани в Москву его бывшие партнеры по наркобизнесу или не могли – было узловым вопросом в расследовании. Этот рязанский след мог оказаться целым направлением, отдельной разработкой, которая поможет раскрутить все то, что стояло за пределами бизнеса Миронова, граничило с его бизнесом, а может, было его частью. Или, наоборот, бизнес Миронова был частью чего-то большего, более грандиозного.

В Турлатове Гурова встретил лейтенант Нефедов. Все такой же интеллигентный, сдержанный, с задумчивым взором, он стоял в сторонке в аэропорту и ждал московского полковника.

– Здравствуйте, Лев Иванович, – расплылся Нефедов в улыбке и сделал попытку взять у него дорожную сумку. – Как долетели? Какие погоды нынче стоят в столицах?

– Давай-ка, Алексей, сначала о делах говорить, а потом уж о погодах.

– Что, все так плохо? Еще работы по этому делу добавилось? – спросил Нефедов, ведя Гурова через зал к выходу, где на служебной стоянке их ждала машина из ГУВД.

– Эх, Леша, Леша! – покачал головой Гуров. – И ты туда же. Ты сейчас сказал так, как будто тебе твоя работа в тягость. Радоваться должен, что дело двигается, что работы по нему все больше и больше, что на хороший след вышли. Радоваться должен, а ты… Что у вас за мышление, у молодых?

– Извините, Лев Иванович, – рассмеялся Нефедов, – наверное, это в самом деле привычка. Я в том смысле, что сказал по привычке.