Потрошитель душ

– Мы и так сотрудничаем с полицией! – продолжило начальство. – Как только Джек-потрошитель присылает нам очередной кровавый трофей, мы тотчас даем об этом знать полиции!

– Я осведомлен, – кивнул сыщик, – и это совершенно разумно! Ибо шутить с этим монстром нельзя, он подобен бешеному зверю и растерзает любого, кто встанет у него на пути!

Прохор же с гордостью подумал, что он-то уже в курсе, кто этот бешеный зверь!

– Предположим, – благосклонно кивнуло начальство. – Но чего вы хотите от меня?

– Сущей мелочи. Когда полиция забирает трофей Джека, то, увы, обращается с ним далеко не так, как предписано криминалистическими стандартами. Поэтому прошу – дайте мне знать, когда получите очередной презент от убийцы, и позвольте мне исследовать его хотя бы четверть часа до появления нашего доблестного полковника Брюхатова…

– Гм… – произнесло озадаченное начальство.

В этот момент в кабинет постучали, и одна из машинисток доложила:

– К вам, Александра Дмитриевна, полковник Брюхатов!

От этой неожиданной новости Прохор дернулся, стукнулся головой о стенку, а затем еще и сковырнулся со стула, попав ногой в портрет графа Толстого. Классик русской литературы, казалось, с укоризной взглянул на него из кущ своей седой бороды.

Прохор снова придвинул стул и приложил ухо к отверстию. До него донесся знакомый лающий голос Брюхатова:

– Где ваш корреспондент Прохор Курицын?

– Во-первых, здравствуйте, полковник, – осторожно ответило начальство. – Чем обязана вашему интересу к моему лучшему корреспонденту?

Прохор расцвел, подобно майской розе, а Брюхатов отчеканил:

– Повторяю, сообщите мне местонахождение Прохора Курицына! У меня имеется повод для его задержания!

Прохор едва снова не свалился со стула, а начальство заметило:

– И для этого вы самолично навещаете меня, полковник? Впрочем, я ведь в курсе вашей, так сказать, особой страсти к моей газете. И ко мне лично. Неужели вы до сих пор не можете мне простить, что я тогда отвергла вашу заскорузлую руку и ваше полицейское сердце?

Ага, Брюхатов в свое время делал предложение княжне Бобруйской, отец был не против, но дочка встала на дыбы и заявила, что лучше пойдет в монастырь, чем замуж за бравого служаку. И кажется, полковник с той поры затаил на начальство злобу, хоть и миновало уже года три, если не все четыре.

– Так где Курицын? – грубо рявкнул Брюхатов. – Иначе мне придется провести обыск!

– Ничего вам не придется! – прервал его Бергамотов. – Полковник, вы забываетесь!

– Молчите! – заявил тот. – Везде, где только ни появляюсь, сразу на вашу постную незрячую физиономию натыкаюсь! Учтите, расследование преступлений этого новоявленного Джека-потрошителя – прерогатива властей. А не каких-то частных сыщиков и уж точно не желтых газетенок! Так где Курицын?

– На специальном задании! – ответило в тон ему начальство. – И это все, что я могу сообщить вам, полковник. А теперь можете устраивать обыск, все равно он вам ничего не даст, ибо Прохора Курицына в редакции нет. Можете сами в этом убедиться!

Прохор похолодел от ужаса – конечно, ведь начальство не было в курсе того, что он сидит в соседнем кабинете! А если Брюхатов и его люди заглянут сюда…

Он посмотрел на окно, понимая, что придется покидать редакцию по водосточной трубе. А что, если здание оцеплено шпиками?

– На каком таком специальном задании? Где? – спросил Брюхатов.

– Отвечать я вам, полковник, не намерена, ибо выдавать источники информации, а также раскрывать секреты своего мастерства я не собираюсь! – отрезало начальство. – И если вы заявились за тем, чтобы проводить обыск, так тому и быть – ищите моего лучшего корреспондента. Но не жалуйтесь, что я не предупреждала вас о том, что здесь его не найти!

Курицын метнулся к окну, осторожно выглянул из него – и с радостью убедился, что парочка полицейских замерла около входа. А вот если выбраться из окна, перебраться по карнизу на задний двор и дать деру оттуда …

– На вашем месте, ваше сиятельство, я бы не был столько категоричен… – загадочно вымолвил г‑н Бергамотов, а начальство спросило:

– Могу ли я узнать, в чем обвиняется мой лучший корреспондент?

– Безусловно! – рявкнул Брюхатов. – В том, что обманным путем, выдавая себя за полицейского, проник в квартиру полковника Цицера, что подтверждает тамошний дворник!

Прохор, не дожидаясь, пока брюхатовские архаровцы заглянут в кабинет и обнаружат его, беззащитного и напуганного, исполнил то, что задумал. Он осторожно открыл окно и, ежась в порывах холодного ноябрьского ветра, вскарабкался на подоконник.

Затем, ухватившись за водосточную трубу, он впился руками в неровности стены и осторожно, запрещая себе смотреть вниз, крошечными шажками двинулся по узкому выступу в сторону заднего двора.

Как назло, на выступ уселся сизый голубь, который посматривал на приближающегося Прохора с явным неодобрением. Улетать городская птица, видимо, привыкшая к людям, не намеревалась, справедливо полагая, что место обитания людей – тротуар, а выступы на высоте четвертого этажа – бесспорно, ее собственное царство.