Поцелованная богом (СИ)

— Вы порядочный человек, Егор Рокотов. Вы не сможете отдать меня на смерть.

— Так уж и на смерть, — хмыкнул в ответ. — Мятежники возьмут тебя в заложники и попробуют договориться с твоим папашей. Если то, как он тебя любит, правда, они договорятся.

— Отец любит меня, это правда. Но свою страну он любит больше. Ради нашего народа он принесет в жертву даже единственного сына.

— Ради народа? А мне кажется, что ты сильно преувеличиваешь святость своего отца. Скорее всего, его гораздо больше волнует, останется ли он у власти.

— Можно любить власть и заботиться о своем народе, — возразил Боипело. — Одно не исключает другого. В любом случае, он не пойдет на переговоры. Меня просто убьют.

— И меня это должно волновать? А как же Лиза? Как Софи и Поль? Как, в конце концов, эти люди, которых ты повел за собой? Их жизнь менее ценна, чем твоя?

— Нет. Но все наши жизни, вместе взятые, не стоят судьбы моей страны.

— Зачем же ты взял с собой людей? Зачем согласился на мою помощь? Если ты такой благородный, бежал бы один.

— Я совершил ошибку, понадеялся, что так меня не найдут.

— Врешь. Тебе просто нужно было прикрытие. Благородный врач спасает своих пациентов. Тебе повезло, за Лизой приехал я. И оказался доверчивым идиотом, клюнувшим на твое бескорыстие. Черт, ведь как чувствовал, нужно было бросить вас к чертям собачьим и уезжать.

Кляня на чем свет собственную глупость, полез в карман за сигаретами.

— Вы вольны думать обо мне что хотите, — сдержанно ответил Боипело. — Только ответьте на вопрос: что вы намерены делать?

Я посмотрел на него, потом огляделся вокруг. Задержал глаза на Лисе, колдовавшей над ногой Софи.

— Не знаю, — сильно затянувшись, ответил честно. — Пока не знаю.

34

Очень хотелось дать этой скотине по морде. Хотя, по большому счету, по морде надо было дать самому себе. Боясь не справиться с искушением, отошел от него подальше.

— Мы уже закончили, — отрапортовала Лиса, подойдя ко мне.

— Быстро.

— Ну, это не самая сложная операция в моей жизни, — она похлопала себя по карманам в поисках сигарет.

— И как прошло?

— Обижаешь, — она нашла сигареты и прикурила, — я все-таки довольно неплохой врач.

— Но что-то тебя беспокоит?

— Кроме ситуации, в которой мы оказались?

Я кивнул в ответ.

— Климат, — ответила Лиса и, видя недоумение на моем лице, продолжила: — Жарко и влажно. Прекрасные условия для распространения инфекции.

— Но все ведь прошло хорошо?

— Пока да. Нам нужно как можно быстрее добраться до цивилизации, иначе возможны осложнения. Повторяю, климат здесь располагает к осложнениям. А что с тобой?

— Что со мной? Со мной все хорошо.

— Егор, не ври. Что случилось, пока я занималась Софи?

— Ничего особенного, просто я наконец-то понял, что здесь происходит.

— И что же?

— Ничего особенного, если не считать того, что твой честный и благородный доктор Боипело — единственный сынок здешнего президента. Собственно, это за ним гонится вся местная мафия.

— Ты шутишь? — от удивления Лиса широко распахнула глаза. — Да этого просто быть не может.

— Еще как может.

— Нет, так бывает только в кино.

— Так считай, что ты в кино, если тебе от этого будет легче.

— Как ты догадался?

— Вспомнил один разговор и сложил дважды два. Был бы умнее, сообразил бы раньше.

— Ну, допустим, что Боипело сын президента, но мне все равно непонятна твоя ирония по поводу честного и благородного.

— Неужели непонятно? Он все знал. Он специально собрал людей, надеясь проскочить незамеченным. Представляю, как он обрадовался, когда я согласился ехать вместе.

Лиса не верила, это была написано на ее личике. Я понимал ее, ведь Боипело был для нее не просто коллегой. Он был если не другом, то близким знакомым.

Она посмотрела на меня, потом повернулась в сторону Боипело. Тот, как почувствовал, что мы говорим о нем, обернулся и встретился глазами с рыжей. С минуту они смотрели друг на друга, потом Боипело отвел взгляд.

— И что мы будем делать? — Лиса повернулась по мне.

От этого «мы» стало тепло в груди. Это «мы» придавало силы и окрыляло.

— Пойдем дальше, — ответил ей.

— А с Боипело?

— А что с Боипело? — я не знал, что сказать. — У тебя есть идеи?

— Не знаю, — грустно ответила Лиса. — А ты?

— Вот и я не знаю, — я взял ее за плечи и притянул к себе. — Но если мне придется выбирать между им и твоей безопасностью, я не буду сомневаться ни секунды.

— Но у нас есть шанс?

— Рыжая, мы доберемся, — заявил со всевозможной уверенностью. — Будет трудно, но все закончится хорошо.

— А люди?

— А что люди? Доведем людей, и отправимся домой. Не бросать же и в лесу. Ты мне лучше скажи, как мы будем транспортировать твою пациентку?

— Ты у нас главный, ты мне скажи.

— Есть шанс, что она сможет передвигаться самостоятельно?

— Зная Софи, могу тебя заверить, что других вариантов она не рассматривает.

— Тогда пойдем к ней, поговорим.

Софи с сыном сидели и о чем-то оживленно говорили.

— О, Егор, — обратилась ко мне Софи. — Скажите этому упрямцу, что нужно найти мне подходящий ботинок, чтобы я могла идти.

— А вы сможете? — честно, я сомневался.

— А вы так хотите понести меня на руках? А как же Лиззи? Она будет ревновать.