Поцелованный богом

– Доктор Волошин после обследования твоей раны. Он знаток своего дела, определил даже калибр пули. Размотай повязку и увидишь то, что ты не учел. На коже есть отпечаток дульного отверстия, которое остается только при выстреле в упор. А доктор обнаружил и ожог, и копоть, и частицы пороха. Все это доказывает, что ты стрелял в себя сам. А теперь слушай мои выводы. Яуров не стрелял в Костюшко и Мясищева. Их застрелил ты из «нагана» Яурова, потом выстрелил в себя, чтоб остаться вне подозрений, вытер «наган» и бросил на том месте, где в тебя якобы стрелял Яуров. Затем точно описал его приметы. Видишь, такая мелочь, как рана способна указать на убийцу.

Бершак что-то неразборчиво промямлил, внезапно вскочил, намереваясь схватить свой маузер. Василий нарочно положил оружие поближе к нему и был готов к выпаду, схватил раньше. Наставив дуло на хозяина, Василий Евсеевич подавил его сопротивление не только пистолетом, но и совершенно спокойным тоном :

– Сиди, Бершак. Я стреляю не хуже тебя. (Тот плюхнулся назад, опустил плечи и голову). Как к тебе попал револьвер Яурова?

Отпираться было бессмысленно, Бершак признался:

– Я его взял.

– Украл, – уточнил Василий. – Ну и зачем же ты это сделал? Застрелил Мясищева, друга, с которым краюху хлеба делил. Каким же образом они тебе навредили, что ты решился расправиться с ними одним махом?

Бершак понял, что влип по самое «не хочу», но у него имелся ответный удар. Он вытер пальцами уголки губ, сверкнул победоносно глазами, а сказал так и вовсе дерзко:

– Все правильно, Василий Евсеевич. Я застрелил, я. И мне они ничего не сделали, совсем ничего. Но я не сам до этого додумался. Меня просили. Очень просили.

– Кто?

После его ответа Василию показалось, что у него нелады со слухом, и он повторил вопрос:

– Кто-кто?

– Петр Евсеевич, ваш брат.

Василий долго молчал, пытаясь осмыслить услышанное и справиться с болью и чувством безысходности, охватившем его. Кого теперь отдать в руки закона: Назара или Петра вместе с этим выродком?

– А что ты должен получить взамен? – спросил Василий, оттягивая момент решения.

– Хорошее место в городе. Думаете, мне нравится ездить по хуторам да станицам и отбирать у людей все подчистую? Сколько таких, как я, погибло от той же пули, топора, ножа? Я заслужил право на жизнь в тепле и достатке, а не в телеге среди врагов.