Поцелуй

А я взял да и сказал все, как есть, а потом брякнул, что развожусь. Сам не ожидал, но не хотел ставить стену между нами. Оправдывал себя тем, что если у нас с ней — Боже, помоги! — начнутся отношения, я действительно разведусь. Господи! И не хотелось, чтобы между нами были недомолвки и недоразумения. Но ведь я совсем ничего не знаю о ней самой, только то, что она переехала сюда два года назад. И спросил, как здесь у нее складывается жизнь. Она подняла брови, при этом опустив веки, как бы задумавшись — ей не хотелось говорить об этом. Сказала просто, что как раз перед дипломом развелась, через какое-то время переехала, когда нашла работу, теперь живет здесь, воспитывает сына. И все. С замиранием сердца я спросил, не собирается ли она снова замуж. И она заявила, что не планирует серьезных отношений в ближайшее время. Сказала, глядя мне прямо в глаза.

Было что-то жесткое и безапелляционное в ее взгляде. Предупреждение? Типа, не против развлечься, ничего серьезного, так? Ну, нет, милая, так не пойдет, ты нужна мне вся! Честно сказать, внутри сначала я спасовал. Оглядел эркер, внутри которого мы сидели, по дуге снизу вверх и опять вниз. Пока я проделывал этот финт, решил, что в этот раз я ее не упущу, сделаю все возможное и невозможное. И посмотрел на нее снова. Мой взгляд был полон решимости, и, думаю, она поняла. Ее взгляд смягчился, она улыбнулась и откинулась на спинку кресла. Сказала, что объелась. Я тоже расслабился — а не надо было. Спросил, где она успела побывать, порекомендовал места, где ей, на мой взгляд, будет интересно, и вдруг предложил вместе сходить в комнату смеха в одном из развлекательных центров, сказал, что это отличная разрядка и я сам с удовольствием сходил бы. Она посмеялась и сказала, что подумает. Я осмелился попросить ее номер. Она написала его на салфетке, я тут же набрал и попросил ее сохранить мой.

Я наивно полагал тогда, что, раз у меня теперь есть ее номер, я владею ситуацией, и чувствовал себя крутым и мужественным. Наше общение дальше потекло гораздо свободнее и непринужденнее. Странно, как будто мы решили первую стоящую перед нами задачу. Тут мне отчетливо пришло в голову, что легко не будет. Мне точно. И я подумал: хорошо, я готов. Я старался собраться внутри, чтобы она чувствовала, что на меня можно положиться. Да — до меня дошло! — ей нужен мужчина, на которого она могла бы положиться. Я даже, мне кажется, стал смотреть на нее по-другому. Теперь я смотрел на нее как на женщину. Я разговаривал с ней, смеялся, спорил даже, но внутри меня наполняла нежность, мне так хотелось подойти к ней и обнять. И не выпускать из своих объятий. Быть рядом и защищать. Так я чувствовал.

Мы допили кофе, я расплатился, и мы вышли на площадь. Она настаивала, что сама за себя рассчитается, но я ее опередил. Сказал, что мне очень приятно ее угостить и это ни к чему не обязывает. Она нахмурилась, но отступила. На улице стало холодно и ветрено. Она взглянула на часы, и я тоже: было уже довольно поздно. Прохожих было совсем мало. Она поблагодарила меня за вечер, и я пошел провожать ее до остановки. Автобус все не приезжал, мы ждали его одни под козырьком. И начался ливень. Она расстроилась, что не взяла зонт: ей до дома пешком далеко бежать. Я вспомнил, что у меня в рюкзаке валялся маленький складной зонтик на всякий случай, и с радостью его ей отдал. Сказал, что живу совсем рядом с остановкой.

Стою и думаю: вот идиот, надо было сказать, что мне тоже далеко бежать, и вызваться проводить ее до дома, чтобы вернуться потом под зонтиком! Подъехал автобус, но не тот. Пассажиры вышли и побежали скорее по домам. Один остался стоять, видимо, не хотел мокнуть без зонта, но посмотрел на нас, достал пакет, накинул на голову и тоже побежал. Мы снова остались одни. Я увидел, что ей холодно, собрался накинуть на нее свою куртку, но она наотрез отказалась, беспокоилась, что я замерзну и простужусь. Даже сделала шаг назад, а в глазах страх. Я надел куртку. Меня задела ее реакция: я хотел, чтобы ей было тепло, я ничего не ждал взамен.

Отвернувшись, я выпрямился и стал смотреть перед собой на площадь, как ее заливает дождем. Мне надо было собраться с мыслями. Я растерялся, но успокаивал себя: все хорошо, я сейчас посажу ее на автобус, а позже, завтра-послезавтра, в выходные, свожу ее в комнату смеха. Это будет здорово! И тут я почувствовал ее руку на своем рукаве и даже вздрогнул. Она стояла совсем близко, говорила «спасибо за заботу», что правда тронута. Так близко, подняла лицо… взгляд такой мягкий, и эти звезды… я так и не понял, что на меня нашло, но я осторожно охватил ее лицо ладонями и поцеловал. О!.. Она не отвечала, но приоткрыла губы, не оттолкнула меня. Не знаю, сколько времени прошло. Я, не отрываясь, и нежно, и горячо целовал и целовал ее.