Поцелуй ангела

Ричард не сказал ничего – но в его черных глазах горело такое искреннее восхищение, что Джессика и впрямь ощутила себя сказочной принцессой.

Все столпились в прихожей, ожидая появления Алисы. Она вышла из комнаты – роскошная и неприступная, надменная, великолепная – и снисходительно посмотрела на пеструю компанию. Серебряная парча обтягивала точеные бедра, крупные бриллианты сверкали не хуже электрических лампочек, соболья шубка небрежно свисала с небрежно оголенного плеча…

Она была восхитительна, Алиса Дарси, – и именно поэтому сердце Джессики наполнилось гордостью, когда Дик предложил руку не ей, а своей старшей дочери. Вторую руку он согнул и шутливо подтолкнул Джессику локтем. Алиса на мгновение растеряла свою невозмутимость и возмущенно фыркнула:

– Дикки, вообще-то это мы – одна семья…

Ричард усмехнулся.

– Ты настолько великолепна, Алиса, что я не рискну приближаться. Мы будем твоей свитой, а ты иди впереди и блистай.

Джессика не поверила своим глазам – эта курица купилась на лесть! Снисходительно улыбнулась и поплыла на улицу – ни дать ни взять королева во главе собственного почетного эскорта.

В довершение всего Алису ждал новый удар. Вся честная компания недолго думая залезла в ее шикарный «бентли», и королеве не осталось ничего лучшего, как поработать в этот вечер шофером…

11

Рождественский вечер в деревне Миддл-Маунтин в течение многих лет проходил в просторном зале деревенского клуба. Обычно здесь устраивались танцевальные вечера, жена викария проводила благотворительные концерты, а ее муж – торжественные богослужения на Пасху и Рождество. В этом году отремонтировали церковь, и потому богослужение прошло там, где ему и подобает, а зал еще с утра принялись украшать.

Когда Джессика вошла в ярко освещенное, пахнущее сдобой и хвоей помещение, где повсюду висели яркие и блестящие гирлянды; когда услышала оживленный гомон женщин и смех детей, разглядела важного и представительного мистера Добсона в красном кафтане и таком же колпаке, ее охватил совершенно детский восторг. Она вертела головой по сторонам, то и дело узнавая непривычно нарядных жителей Миддл-Маунтин и раскланиваясь с ними.

Робко улыбнулась из изящного киоска Элен Парселл – весь прилавок был заставлен маленькими горшочками с гиацинтами всех цветов. Джессика вдохнула нежный аромат – и неожиданно для себя простила эту глупую курицу, миссис Парселл. В конце концов, не может быть совсем-то уж плохим человек, выращивающий такие цветы…

Миссис Картрайт приветствовала Холторпов и Джессику могучим воплем, потом совершенно одинаковым движением подтянула к себе сначала меланхоличного мистера Картрайта, затем красного как помидор Джимми, поправила обоим воротнички и галстуки, после чего тем же привычным материнским движением придвинула поближе Джессику и расправила складки пышной юбки.

– Вроде! Ничего! Получилось! Ты красавица!

– Миссис Картрайт, я вам так благодарна…

– Глупости! Чего! Тут! Шить?! Ты ж размером с кошку!!!

Агата Джоунс – невысокая, элегантная, в сером костюме тонкой шерсти, украшенном роскошной жемчужной брошью, и в подобранных в стиле броши сережках с крупными жемчужинами – улыбнулась Джессике, вежливо склонила голову в ответ на приветствие Дика и ласково поздоровалась с детьми. Интересно, машинально отметила Джессика, а ведь Алису она подчеркнуто не заметила… Как будто Алисы вовсе здесь нет.

Ей было некогда думать об этом странном обстоятельстве, а потом стало и вовсе не до того. Мистер Добсон взял микрофон и громкими воплями стал взывать к почтенной публике, чтобы она брала стулья и рассаживалась.

Сидячих мест перед небольшой эстрадой хватило только дамам, детям и джентльменам наиболее почтенного возраста. Мужчины и ребятишки постарше разместились на стоячих местах, и Джессика с нежностью окинула взглядом Дика и Уилли. Сегодня они были как-то особенно похожи – большой и маленький Холторпы.

Сама Джессика не стала садиться – побежала за кулисы, где стояла бледная от волнения Мэри – Мэри-индианка, красотка Мэри с двумя черными косами, в которые были воткнуты пестрые перья ястреба, узорной бисерной повязкой на голове, в расшитом тесьмой и стразами индейском одеянии и настоящих мокасинах… Джессика притянула к себе девочку и прошептала не слишком педагогичные слова:

– Сделай их всех, красотка! Ты настолько хороша… ты даже сама не представляешь! Я буду в зале!

Мэри одарила ее исполненным слепого ужаса взглядом, механически кивнула и уставилась в одну точку, беззвучно шевеля губами. Уважая профессиональный актерский мандраж перед выступлением, Джессика тихонько убралась из-за кулис и помчалась в обход зала, чтобы не лезть в первый ряд, где нетерпеливо подпрыгивали близнецы, а встать рядом с Диком и Уилли.

Мужчины расступились, давая ей дорогу, и Джессика с облегчением оперлась на плечо Уилли. Мальчик вскинул на нее глаза и с притворной ворчливостью буркнул:

– Вечно вы, женщины, опаздываете! Как там Мэри?

– Волнуется.

– Ничего. Я буду свистеть – сразу предупреждаю, чтоб ты не пугалась. Я очень громко свистю.

– Свищу.

– Ну свищу. Какая разница, главное, что громко.