Поцелуй Архангела (ЛП)

- Может они просто проверяют тебя, - продолжал Иллиум, щеголяя голой грудью и

гибкой мускулатурой мужчины, знающего, как использовать своё тело. Сара назвала бы

его "лакомым кусочком".

Он игриво улыбнулся и продолжил: - Ты тащишь свои крылья по снегу.

Обернувшись, Елена увидела, что кончики крыльев покрыты льдом.

- Не удивительно, что я их не чувствую. - Охотница приподняла крылья и поняла, что они

с Иллиумом вышли на одну из главных улиц. На ней так и бурлила активность, но под

всей суетой скрывался гул смертоносной ярости.

- Про это место знают все вампиры?

- Нет, только те, кому доверяют больше всех.

Теперь, из-за этой информации, нападение на Сэма казалось ещё более возмутительным.

Но, конечно же, все знали, что вампиры - всего лишь инструменты. Ангел - вот кто

действительно стоял во главе всего, и чьим приговором станет самая мучительная смерть

известная бессмертным - а у них было много времени, чтобы придумать наиболее

изощрённые пытки. Уловив мимолётный намёк на аромат цитруса, Елена повернула

налево, куда не доставали взгляды ангелов.

- Где-нибудь поблизости есть апельсиновые рощи?

- Нет, они растут в той части Убежища, что принадлежит Астаду и Фаваши.

Шоколад и апельсины. Слабый, очень слабый аромат.

Елена опустилась на одно колено и начала руками разгребать снег. Она осознала, что,

хоть и чувствовала холод, но обморожение ей не грозило.

- Я могу сделать это для тебя, - предложил Иллиум, присев напротив. Когда он

наклонился, то их лбы почти соприкоснулись. Одно его перо мягко опустилось на землю,

экзотически контрастируя на фоне белоснежного снега. - Ну, так что?

Елена отрицательно покачала головой.

- Мне нужно раскапывать слой за слоем, вдруг снег скрывает его... - И тут её пальцы

коснулись чего-то твёрдого, по ощущениям намного холоднее снега. - Похоже на монету

или подвеску.

Смахнув белые крупинки, что таяли при контакте с кожей, Елена начала вертеть находку в

руках, чтобы рассмотреть при свете.

Каждый вздох сковывал грудь льдом.

- Это символ Ли Дзюань, - голос Иллиума был низким, жёстким. Вальяжный охранник

превратился в мужчину, который не моргнув глазом лишал своих врагов крыльев.

- Да. - Елене до конца жизни не забыть того коленопреклонённого ангела с маской смерти

на лице. - Что за архангел использует это как свой личный символ?

Иллиум ничего не сказал, но Елена и не ждала ответа. Борясь с инстинктивным порывом

забросить отвратительную вещь в самую глубокую пропасть, какую только можно найти,

Елена поднесла медальон к носу и глубоко вдохнула.

Бронза.

Железо.

Лёд.

Апельсины в шоколадной глазури.

- Этого касался вампир, - не желая больше прикасаться к артефакту, Елена вложила его в

раскрытую ладонь Иллиума. - Пошли.

- Ты уловила запах?

- Похоже на то, - Она чувствовала, как он взывает к ней. Скрытый под толщей снега,

находящийся в постоянной опасности, что может исчезнуть, если зимнее солнце вдруг

начнёт припекать при одном из резких погодных изменений этой местности, к которым

Елена уже привыкла.

Потянув за эту тонкую нить, она начала идти.

- Что там? - Охотница указывала на проход под крышей между двумя тщательно

запертыми зданиями. Он казался чёрной дырой, ведущей в никуда.

- Маленький внутренний сад, - Меч Иллиума издал глухой звук, когда тот вытащил его из

ножен. - Ангелы, живущие здесь, сейчас находятся в Монреале, но на стене должна стоять

зажженная лампа.

- Пошли.

Они не успели пройти и метра, как в проходе стало темным-темно, но незадолго после

этого на другой стороне прохода появился свет. Елена ускорила шаг и мысленно

вздохнула от облегчения, когда перед ней открылся ясный белоснежный пейзаж.

Как Иллиум и говорил, это оказался закрытый сад, личное убежище от окружающего

мира. Скорее всего, летом его переполняют цветущие растения, но даже в объятьях зимы

ему было присуще неповторимое обаяние.

Посредине сада находился фонтан. Сейчас он не работал, две верхние чаши и бассейн

занесло снегом. Ещё больше снега покрывало статуи, которые окружали бассейн -

некоторые внутри, а другие снаружи, но все словно замерли в движении.

Подойдя ближе, Елена ощутила, как внутри неожиданно зародилось восхищение - все

статуи изображали детей, и каждое лицо было высечено с любовью.

- Это Сэм! - заговорила Елена, увидев немного уменьшенную копию ангельского ребенка.

Одной ногой в фонтане, руки на краю борта, а в глазах - озорство, которое никак не

скрыть. - А вот это Иззи.

- Аодан использовал их как моделей, - при её удивлённом взгляде Иллиум пояснил: -

Один из Семерки.

- У него талант.

Каждая статуя была продумана до малейших деталей, вплоть до оторванной пуговицы на

рубашке или висящего шнурка на забытом ботинке. Когда Елена обошла вокруг этого

произведения искусства, её улыбка померкла, а внутри всё заныло от осознания, что кто-

то осквернил это место.

Апельсины в шоколаде.