Поцелуи бессмертных (сборник)

Уже несколько дней Берта была словно сама не своя. Она еще больше побледнела и осунулась, так, что кожа казалась почти прозрачной, а на руках и шее отчетливо виднелись тонкие синие жилочки. Особенно плохо чувствовала себя девушка по утрам. Иногда, когда она приходила в Машину комнату, ее качало от слабости, а сев за работу, служанка постепенно погружалась в прострацию и могла долго сидеть, уронив на колени челнок, глядя неподвижными глазами куда-то в угол.

– Что с тобой? – спрашивала Маша.

Берта вздрагивала, будто разбуженная посреди сна, и лепетала свое обычное:

– Простите, госпожа! Сейчас все сделаю.

Маше было жаль бедную девушку, и она не раз отправляла ее отдыхать, чем провоцировала гневную отповедь со стороны тетушки.

– Слуги должны работать! – говорила леди Роанна, хмуря широкие, словно меховые, брови. – Они по натуре бездельники и лодыри, а ты поощряешь в них самое дурное! Милое дитя, если бы ты была доброй и рачительной госпожой, то, напротив, заставляла бы их работать, ради их же пользы!

– Но вы же видите, что Берта ослабла! – возражала Маша.

– Глупости! – громогласно возражала тетушка и уверенно, словно мечом, рубила воздух ладонью. – Слабость – болезнь благородных. Не выдумывай, дите, то, чего нет! Однако… – Леди Роанна замолчала.

– Что «однако»? – переспросила Маша.

– Странно на тебя болезнь повлияла. Ты словно стала совсем другим человеком, – задумчиво проговорила тетушка. – Ну да все в руках Божьих. Может, так оно и лучше.

Состояние Берты по-прежнему беспокоило Машу. И однажды, перед ужином, она подошла к барону, отдыхающему перед камином в неудобном кресле с высокой спинкой, закрытом для мягкости какой-то шкурой.

– Я хотела поговорить с вами, сэр, – неуверенно произнесла она.

Старый рыцарь кивнул.

– Говори, не бойся, – велел он. – Чего ты хочешь: новое платье, расшитое жемчугом? А может, плащ из животов белочек? Ну конечно, – он громко хлопнул себя рукой по лбу, – близится зима, а у тебя нет новой одежды! Я плохой отец, если не забочусь о своей дочери!

Маша опустила глаза.

– Нет, вы – очень хороший отец, – едва слышно произнесла она. – Я хотела поговорить о Берте.

– Берта ведет себя с тобой дерзко? Я велю ее выпороть.

– Да нет же, вы опять все не так поняли! – воскликнула Маша, теряя терпение. – Берта очень робка и почтительна. Однако в последнее время она, должно быть, больна. Можно ли освободить ее от работы?

Барон нахмурился.

– Дочь моя, подойди с этим к моей сестре. Всем хозяйством в замке заправляет леди Роанна. Я не стану влезать в хозяйственные дела. Но если ты все-таки хочешь плащ или платье…

– Нет, спасибо.

Рыцарь взял Машу за подбородок и, повернув к свету, долго вглядывался в ее лицо.

– Я вижу, дочь моя, что ты по-прежнему печальна, – вздохнул он наконец, выпуская девушку. – Я слишком долго бился в Святой земле за Гроб Господень, я умею сражаться, могу скакать на коне через пустыню, не думая о голоде или жажде, могу один выйти против десятка неверных. Однако, уж прости, не умею угождать дамам. Но все-таки я позаботился о тебе. Мои верные слуги отправились в окрестные замки. Скоро у нас начнут собираться гости.

– Гости? – удивленно переспросила Маша, не понимая, какое отношение прибытие гостей имеет к ее собственной судьбе.

– Да, – подтвердил барон. – Мы устроим турнир и, клянусь мечом моих предков, я наконец подберу для тебя подходящего жениха!

Маша попятилась. Она совершенно забыла о том давнем разговоре, сочтя слова про жениха всего лишь шуткой. Неужели ее и вправду хотят выдать замуж?! Ведь ей всего лишь пятнадцать!

Признаться, в этот миг судьба Берты вылетела у нее из головы.

Опечаленная, девушка вышла из зала. Накинув на себя обшитый мехом куницы плащ из какой-то плотной ткани, Маша поднялась на крепостную стену.

За лесом уже садилось солнце, окрашивая небо в ярко-алый. Казалось, оно истекает кровью. Такого пронзительного заката девушка еще не видела.

– Кровь… Всюду кровь… Вижу, что всходит над нами знак беды, и храни нас Господь в эти тяжкие времена! – послышался позади хриплый низкий голос.

Девушка быстро оглянулась.

У входа стоял управляющий, сэр Саймон.

Маша шагнула к нему навстречу.

– Вы что-то знаете? – спросила она, и в глазах преданного слуги метнулась тревога. – Умоляю вас, сэр Саймон, расскажите мне, что здесь происходит?!

Жизнь замка, конечно, казалась монотонной и даже скучной, но предчувствие беды не оставляло Машу. Она так и ощущала опасность – как тот тяжелый взгляд из сна. И случайные слова управляющего всколыхнули в душе опасения.

– …И погрязнут люди в грехах своих, и опустится на них длань карающая, и отвернется от них Господь и отдаст их на забаву нечистому… – пробормотал мужчина.

– Что? Что вы говорите! – Маша, уже не замечая этого, кричала.

– Я говорю, что Господь отвернулся от нас за грехи наши, – повторил сэр Саймон, глядя на девушку блестящими, как уголья, глазами. – Это место проклято!

И в этот миг внизу, у ворот, послышались трубные звуки рога.

– Ступайте к себе, юная леди, вечер сегодня студеный, простудитесь, – на этот раз голос управляющего звучал совершенно обычно, чуть приглушенно.