Поцелуй через стекло

Когда отец готовился отойти в лучший мир, то поручил их детей своему первенцу. На плечи Гумера, тоже впервые ставшего родителем, легло дополнительное финансовое бремя. А поскольку эпидемия не могла не сказаться на их с Софией бизнесе, Гумер намекнул мачехе: субсидировать её в прежних размерах он больше не в состоянии. И хотя женщина виду не подала, что расстроена, и продолжала оказывать гостю знаки внимания, напряжение в доме росло. И в любую минуту мог грянуть взрыв. Так что Зулейха оказалась весьма кстати. Этакий оригинальный способ выпустить пар.

— Мои тёти и бабушка тоже не носили хеджаб, — продолжил он тему. — Просто покрывали голову платком.

Здесь его накрыли воспоминания, как ходил к тёткам на кирпичный завод, как работницы клали кирпичи на свои беременные животы и таким способом перемещали их. Куда и зачем — из памяти выветрилось.

До трёх лет он говорил только по-татарски. Но потом семья переехала в город, и мальчик пошёл в детский сад. Там и случился культурный шок. Оказалось, что есть люди, издающие какие-то другие звуки. Казалось, что слова не проговариваются, а поются.

А потом была «Сказка о царе Салтане». Воспитательница сидела на скамеечке во дворе, взятая в кольцо детворой. На её коленках, туго обтянутых клетчатой тканью, лежала толстая книжка с картинками. В этот момент будущего издателя и поразила первая в жизни страсть- к книгам.

Воспитательница читала глубоким грудным голосом, а мальчик молил про себя: «Только бы эта музыка длилась и длилась ещё! Ещё! Только бы!»

— Гумер! — окликнул его другой голос, делавший ударение на первом слоге, а на самом деле его звали Гумер. — Что ты топчешься на месте? Пи-пи хочешь?

Никакого пи-пи делать не хотелось. Но воспитательница взяла его за ручку и повела в помещение. Это была его первое серьёзное разочарование. Ему не дали дослушать Пушкина.

Когда у них с Софией родился Лука, он накупил целую детскую библиотеку. И лично читал ребёнку. С неизменным наслаждением. Сказался книжный голод детства. А вот сын был к книгам равнодушен. Но в конце концов отцовское воспитание взяло верх: мальчик стал читать. А теперь и писать. Дай Бог, станет писателем.

Перед этим Гумер силился играть роль старшего брата. Получалось слабо. Что и неудивительно: между ним и двумя пацанами разверзлась временная пропасть. Так что многострадальная Зулейха пришлась кстати и в этом отношении. Впрочем, визит не затянулся.

Вскоре гость попрощался, обещав передать привет милой жёнушке и прочее, прочее, о чём он вскоре забыл. Его мысли его вернулись к цели поездки: разузнать побольше о планах Норы реанимировать СССР. И чем это может им всем грозить. Однако проезжая по мосту ФУБХУХО, он увидел женщину, рассекающую на электро-самокате. «Хотел бы я иметь такую старость!» — подумал он.

На пути в дом с башней, где Вестерблоу проживали уже полвека, он вспомнил, что все московские гостинцы оставил у мачехи. Пришлось заскочить в магазин. Слава Богу, времена нынче настолько благословенные, что ассортимент столичных и провинциальных магазинов мало чем отличаются. А тёще угодить несложно: она обожает сладости.

Явившись в Норину квартиру, он застал её сидящей в Интернете и слушающей интервью с писательницей Гюзель Яхновой. Зулейха настигла его и здесь!

— И что ты об этом всём думаешь? — осведомилась Нора, едва он переступил порог.

— Извини, не читал.

— Но ведь ты книгоиздатель! И ты… Ты татарин!

— Буду честен, я брался за эту книгу, но отложил.

— Почему?

— Вторично всё это.

Меньше всего ему хотелось вступать в полемику с человеком, который носил фамилию «Вестерблоу» и был прямым потомком английского инженера, приехавшего в советскую Россию из-за коммунистических убеждений и чудом спасшегося от репрессий. А потому он поспешил укрыться в ванной. И тут же в его голове включился калькулятор. Содержание дома в «Красных кирпичиках», помощь мачехе, выплата зарплаты сотрудникам издательства на удалёнке…

А ещё Луша! Вопрос с ней решён лишь отчасти. Он всё без утайки поведал сыну. А вот жене запала не хватило.

Как далеко эта бывшая наёмная работница намерена зайти в стремлении поправить финансовое положение?

Глава 19 Звонок другу

Эмоциональные разряды мало-помалу утихли, а потом и вовсе перешли в некие философские выкладки. Для домашнего употребления.

Технология. Опорное слово нашего времени. Этой самой технологии подчинилось даже зачатие. Дескать, постойте в сторонке, женщина! Справимся и без вас! Но не прокатило. Природа — сука! — стояла на своём И вот что на выходе получилось… далее мысль застопорилась. Ибо ожил мобильник.

Номер был незнакомый, и Лука его проигнорировал, решив положить конец философствованию и обратившись к руководству для молодого автора.