Поцелуй черной вдовы (СИ)

То, как нарочно, фыркало и артачилось. Может быть, чуяло дух дикого зверя, все еще витавший над ними, но, в конце концов, Кайл вспрыгнул в седло и, прижимая к себе безвольное тело, пустил животное вскачь.

Слышал, как кто-то выскочил на дорогу и кричал ему вслед, веля остановиться именем королевы, но он лишь пришпорил лошадь сильнее. Понимал, что надолго этой клячи не хватит, того и гляди повалится замертво, и твердил мысленно снова и снова: «Только до Лондона продержись. Только до Лондона, моя милая!»

И страшился погони.

У охотников за головами лошади явно были получше, и пусть у него была приличная фора – тем предстояло добежать до своих лошадей, привязанных, он хотел бы надеяться, где-то со стороны Эмерхема, – они легко бы нагнали его.

Но погони все еще не было...

И когда обессиленная кобыла почти встала у Лондонского моста, Кайл сжалился над животным и спрыгнул на землю с девушкой на руках. Накинул удила на крюк у ближайшей таверны, а сам поспешил по лондонским улицам...

Город уже просыпался.

Тонкая ленты зари окрасила горизонт, знаменуя начало нового дня, но предрассветные сумерки все еще были густы и скрывали, Кайл очень наделся, его странную ношу от глаз посторонних. Вот хотя бы красивые узкие стопы, выглядывающие из-под плаща... И тонкую обнаженную руку, обвившую его шею.

Эта рука без перчатки касалась его совершенно спокойно, как и любая другая.

Неужели... убийственный дар мисс Дюбуа лишился силы после первого обращения?

Это было бы слишком прекрасно, чтобы быть правдой...

Ведь лишило бы ее всякой ценности в глазах Эссекса и остальных.

Соланж была бы свободна!

Восторженный в своих чувствах, он чуть крепче прижал к себе хрупкое тело, и девушка застонала.

– Прости, но мне сложно поверить, что решение было настолько простым, – шепнул Кайл в ее коротко остриженные волосы. – Если бы я только знал... Если бы...

Входная дверь пансиона оказалась закрыта, и он в сердцах выругался сквозь зубы. Не успел толком понять, как теперь быть, когда по ту сторону раздались шаги, и, скрипнув, она приоткрылась...

– Кто ты такой? – осведомился молодой человек, появившийся на пороге. – И кто у тебя на руках?

Кайл видел этого парня рядом с Соланж еще в Пэрис-Гарден, когда она приходила смотреть медвежьи бои, и он ему загодя не понравился. Но сейчас было не до того...

– Твой друг нуждается в помощи, – сказал он.

– Друг? – Тот вскинул многозначительно бровь, уже по всему догадавшись, кто у него на руках.

Значит, знает о маскараде Соланж, что плохо и хорошо одновременно. Хорошо, так как сможет помочь, плохо, что мисс Дюбуа вообще сочла нужным довериться этому странному парню. На нее не похоже...

Кайл смерил собеседника оценивающим взглядом.

– Пусти внутрь. После поговорим.

– Надеюсь, ты не обидел ее... – отозвался тот мрачным тоном, отступая, чтобы его пропустить.

– А то что? – не сдержался Кайл от вопроса. – Вызовешь на дуэль? Или... проткнешь гусиным пером? – снасмешничал он, заметив, что руки парня в пятнах свежих чернил.

Тот так же мрачно ответил:

– Гусиным пером убивать легче всего, я бы не стал насмехаться на твоем месте. Я постоянно кого-нибудь убиваю... в своих пьесах. Могу и тебя...

– Так ты поэт?

– Драматург.

– И работаешь в том же театре, что и Соланж?

– Роберт, хотел ты сказать. Кстати, вот его комната...

– Знаю. – Кайл бесцеремонно толкнул дверь ногой и вошел внутрь, направившись сразу к постели и уложив девушку на нее.

– Что с ней случилось? – осведомился Шекспир. – Где ее сапоги?

Кайл только теперь запоздало подумал, что одежду Соланж следовало бы прихватить. Но в тот момент о таких мелочах просто не думалось...

– Вообще-то она лишилась не только сапог. У тебя будет запасная рубашка?

В других обстоятельствах он бы, наверное, рассмеялся, увидев шокированное лицо своего собеседника, но теперь просто молча дожидался ответа.

– Э... кхм... что ты с ней сделал? – прохрипел тот, подступая на шаг. – Ты ее... да я сам... своими руками...

– Я ее пальцем не тронул, – спокойно отозвался мужчина, понимая, что трогал, просто не так, как представлялось поэту. – Тут дело в другом... Так у тебя есть запасная рубашка?

Он бы снял и отдал ей свою, но не был уверен, что, очнувшись, Соланж оценит его голый торс, покрытый сотней царапин и ссадин. Он едва их заметил, когда одевался в лесу, но теперь кожа горела огнем...

– Сейчас принесу, – ответил Шекспир и торопливо вышел из комнаты.

Пока его не было, Кайл наполнил глиняный ковшик водой и разорвал старую простынь на лоскуты. Жилище было настолько убогим, что рассчитывать на нечто лучшее не приходилось... И от бессилия дать Соланж это лучшее у него скрипнули зубы.

Они уберутся отсюда, пообещал он себе, уберутся так скоро, как только сумеют.

Покинут проклятый Лондон и склоки у королевского трона, станут свободными... и счастливыми.

Губы невольно растянулись в улыбке.

А он думал, что разучился так делать, улыбаться от счастья!

Думал, Эссекс и его преступный комплот вытравили из его сердца всякую радость.

Особенно после того, как он познакомился с ней... недотрогой в черных перчатках.