Поцелуй черной вдовы (СИ)

Уильям декламирует строчку их своего сонета под номером 144: "На радость и печаль, по воле рока, Два друга, две любви владеют мной: Мужчина светлокудрый, светлоокий И женщина, в чьих взорах мрак ночной". Ученые-шекспироведы до сих пор гадают, кем являлась эта женщина с ночным мраком во взоре, а вот личность светлоокого мужчины вызывает меньше вопросов: им скорее всего являлся красавец граф Саутгемптон, посколько Шекспир в опредленный период времени весьма близко сошелся с этим вельможей.

Кстати, считается, что пьеса "Сон в лютнюю ночь" была создана в промежутке между 1594 и 1596 годами. Шекспир написал её специально к свадьбе некоего аристократа или к празднованию королевой Елизаветой I дня св. Иоанна Крестителя.

Глава 47

Через два часа пятьдесят семь минут после начала пьесы все свечи в зале погасли, погружая его в непроглядную тьму. Устройство Беллов, подручных Эссекса, сработало безупречно...

Именно в этот момент, по плану Роберта Деверё, Соланж и должна была торопливо спуститься со сцены и броситься к королеве... Прижаться ладонями к ее набеленным-напомаженным, словно маска, щекам – и уничтожить ее.

Но теперь план другой, пусть Эссекс этого и не знает, и Соланж, едва погасли все свечи, все так же спустилась со сцены, но направилась не к королеве, а, пройдя вдоль рядов, замерла у стены.

В этот момент вскрикнула женщина.

И застенала от боли... Мучительная агония умиравшего явственно слышалась в этом стоне.

В зале, и без того всполошенном неожиданной темнотой, поднялся испуганный гомон и причитания. Под аккомпанемент этих звуков чье-то тело рухнуло на пол...

Скорее всего «умерла» королева.

Вот теперь, оттолкнувшись от темной стены, с которой буквально слилась, Соланж, торопливо пройдя мимо Эссекса, направилась к створчатой двери в конце темного зала. На самом деле, темным для глаз перевертыша он отнюдь не был: видела девушка преотлично. А потому легко различила, как Эссекс поднялся со стула и направился за ней следом...

В руке его девушка различила кинжал. Острый рондель...

И пусть по спине у нее пробежали мурашки – все шло по плану.

Тому самому, о котором граф Деверё, лорд Эссекский, не имел никакого понятия...

И потому направлялся в ловушку.

– Ваше величество! Ваше величество! – коснулось их слуха испуганное разноголосье придворных. – Доктора, немедленно доктора! Помашите же веером, ей, наверное, стало плохо от духоты. И запалите уже кто-нибудь свет!

В тот момент, когда граф занес руку, готовый обрушить кинжал на Соланж, а Кайл, будучи на чеку, перехватил его руку, у сцены вспыхнул первый фонарь. За ним зажглись еще несколько, осветив две группы людей: склоненных над королевой придворных и Саутгемптона, все так же сжимавшего руку графа с кинжалом.

– Что это значит? – прогремел голос лорда-казначея, эхом отозвавшийся от сумрачных стен Миддл-Темпл-Холла. – Почему вы с оружием, в этом зале, когда погас свет? Это ваших рук дело? – Он буквально сверлил Эссекса взглядом, и даже скудное освещение залы не могло скрыть мертвенной бледности, обесцветившей лицо графа.

Но тот быстро взял себя в руки...

– Что за ересь приходит вам в голову, сэр? – возмутился он так натурально, что распознать в этом ложь, не ведая планов графа заранее, было бы невозможно. – Этот актер напал на королеву, – кивок на Соланж, – я сидел рядом и видел, как он что-то сделал ей... Все случилось так быстро, что я не успел среагировать сразу, но после... едва осознал, что именно происходит, ринулся за ним следом... Чтобы остановить.

Лорд-казначей, надо признать, тоже отлично отыгрывал свою партию.

– Вы видели, как актер направляется к королеве, и ничего с этим не сделали? – возмутился он гневным тоном. – Позволили незнакомому человеку приблизиться к ней?

– Ну... я не то чтобы видел, – заюлил Эссекс, – в зале было довольно темно, как вы знаете...

– Но вы все-таки рассмотрели, что этот актер что-то сделал Ее величеству, так?

– Скорее предположил, услышав вскрик королевы...

– Но вы не бросились ей помочь, а устремились вдогонку за тем, кого толком не видели? Предположив лишь, что этот мальчишка что-то там натворил... Кстати, что именно, на ваш взгляд?

Над королевой продолжали хлопотать фрейлины, маленький доктор щупал ей пульс, попутно веля что-то накапать в стакан. И на фоне происходящего этот допрос можно было б счесть странным, но Эссекс этого не заметил.