— А почему бы не спросить об этом у нее самой? — предложил Тейн, вскакивая на ноги. — Осмелюсь напомнить, что у нее было достаточно времени, чтобы оправиться от своего блестяще рассчитанного обморока. Я сейчас схожу за ней.
— Нет! — вскрикнул Стерлинг, напугав обоих.
Тейн медленно опустился обратно на приоконный диванчик.
— Я не хочу ее видеть, — мягко добавил Стерлинг. — Пока не хочу.
Тейн и Диана обеспокоено посмотрели друг на друга. Желая избежать их пристального внимания, Стерлинг перешел к окну на северной стороне комнаты и отодвинул портьеру. Калибан и Цербер носились по цветнику Лауры, их шумная игра сопровождалась лаем и взлетающими в воздух цветками.
— Не думаю, что для тебя будет сложно выйти из этой щекотливой ситуации, — осторожно сказала Диана. — Этот брак юридически ни к чему тебя не обязывает, конечно, при условии, что ты не написал в метрической книге свое настоящее имя.
— Кроме того, даже в такой маленькой деревушке, как эта, должен быть констебль, — заметил Тейн. — Если же его нет, мы отвезем эту "наивную" маленькую ведьму в Лондон. Суд не слишком-то любит рассматривать похищения пэров королевства. Ей повезет, если ее не повесят.
Стерлинг продолжал неподвижно и молча смотреть в окно.
— Я могу сделать все необходимые приготовления, если хочешь. — Настала очередь Тейна кашлянуть. — Если, конечно, здесь нет каких-нибудь… особых обстоятельств.
— Он хочет знать, не компрометировал ли ты ее, — бодро пояснила Диана, и Тейн, набравший полный рот бренди, чуть не подавился.
При воспоминании об этом заявлении, сказанном с такой подкупающей серьезностью, Стерлингу захотелось треснуть кулаком по оконному стеклу. Он чертовски желал ее скомпрометировать. Желал в залитом лунным светом будуаре задрать ее ночную рубашку выше талии и соблазнить, как старый язычник-сатир. Если бы он знал, что другого шанса у него не будет, то сделал бы это и многое другое. Очень многое.
— Не думаю, что эта тема подходит для смешанной компании, — запротестовал, запинаясь, Тейн.
— О, ради Бога, Тейн, — сказала Диана. — Не будь таким высокомерным. Я не одна из застенчивых болтушек, с которыми ты так любишь проводить время. В отличие от большинства твоих подружек, я уже достаточно взрослая, чтобы самой застегивать сапожки.
— Я польщен, что ты так хорошо изучила мои привычки, — протянул тот. — У тебя что, шпионы во всех лондонских гостиных, где я бываю? Или прямо в спальнях?
— Ха! — издевательски хмыкнула Диана. — Зачем мне шпионы, если твои романтичные похождения расписываются во всех скандальных газетенках и о них шепчутся все сплетницы города?
— Простите, миледи, — тихо сказал Тейн. — Я забыл, что вы всегда гораздо больше верили злобным сплетням, чем мне самому.
После момента напряженного молчания Диана снова обратила свое внимание на Стерлинга.
— Даже если ты ее компрометировал, это ничего не меняет.
— По крайней мере, хоть в этом мы совершенно согласны, — натянуто сказал Тейн. — Глупая девчонка сама во всем виновата, вот пусть и расхлебывает последствия своего обмана. Может быть, даже обнаружится, что ты не первый дворянин, которого она пыталась обманом затащить под венец.
Судя по виду Стерлингу, он даже не услышал их слов.
— О, Стерлинг, — воскликнула Диана. — Обычно ты так осторожен. Ты ведь не зашел настолько далеко и не сделал ее беременной, правда?
Стерлинг закрыл глаза. Он мог уничтожить насмехающуюся над ним красоту летнего дня, но он ничего не мог поделать с нежным голосом Лауры, который звучал в его собственной голове. Как ничего не мог поделать со своим воображением, которое нарисовало ему мальчика с карими глазами и веснушчатым личиком и золотоволосую маленькую девочку, которых у них никогда не будет.
Стерлинг медленно повернулся, тщательно контролируя свои движения.
— Я очень ценю то, как вы беспокоитесь обо мне, но думаю, будет лучше обсудить этот вопрос завтра.
Тейн было запротестовал, но Диана послушно встала и разгладила юбку.
— Конечно, твое желание для нас закон.
Тейн последовал за ней, бросив мрачный взгляд в сторону окна.
— Интересно, какие шансы найти в этом нецивилизованном месте хоть какую-нибудь приличную еду.
Несмотря на то, что в глазах Стерлинга по-прежнему не было заметно ни капли веселья, он улыбнулся, впервые с того момента, как память вернулась к нему.
— Можешь попытаться выпросить у кухарки немного оладушек. Но на твоем месте я бы не стал пробовать свадебный пирог. Он имеет тенденцию оставлять во рту горький привкус.
Николас Рэдклифф как-то сказал Лауре, что не верит в призраков. Вот почему для Стерлинга Харлоу стало шоком, когда они начали собираться вокруг него, сотканные из вечерних теней, что накрывали гостиную.
Сначала появился отец, который протопал мимо него с бутылкой в одной руке и цилиндром в другой.