Поцелуй для Джулии (ЛП)

Его ждали. Сиска появилась на пороге, едва профессор вышел из машины, а Джейсон метнулся ему навстречу. Саймон закрыл за собой входную дверь – как приятно оказаться дома! – и впервые за много лет задумался, что было бы хорошо, если б его встречала жена. Кто-то, похожий на Джулию, которая, к сожалению, с самого начала очень ясно дала понять, что он ей не нравится.

Профессор отодвинул эту мысль подальше, наклонился погладить собаку, выслушал домашние сплетни Сиски и ушел в свой кабинет. До ужина оставалось еще достаточно времени, чтобы ответить на письма.

Позже вечером он вывел Джейсона на прогулку, но не стал переходить на другую сторону канала. И отсюда было видно, что единственная лампа в доме мефру Шатт горит на втором этаже… Да и в любом случае: какой в этом смысл?

На следующее утро доктор встал рано, пробежался с Джейсоном и отправился в госпиталь, чтобы быстро осмотреть пациентов. До отъезда он еще успеет сюда заглянуть и попрощаться с коллегами, а сейчас Саймон вернулся домой и прошел в кабинет – позвонить, а затем в гостиную – выпить приготовленный Сиской кофе.

Высокие окна смотрели на улицу, свободную от машин и тихую этим осенним утром. На самом деле, Саймон углядел лишь одного прохожего: к Рапенбургу быстрым шагом направлялась Джулия. Она, вероятно, опять посещала церковь Святого Петра и Персийнхофье – приют, основанный предком президента Франклина Рузвельта – и теперь, несомненно, держала путь в очередной музей. Поднялся ветер, и Джулия остановилась, чтобы заколоть волосы. Повинуясь внезапному порыву, профессор подошел к входной двери, открыл ее и, пока Джулия сражалась с прической, спустился с двойного крыльца:

– Доброе утро, мисс Бекуорт. Вы рано вышли. Забежите на чашечку кофе?

Она изумленно вскинула голову:

– О, здравствуйте. Я не ожидала… То есть, вы живете в одном из этих домов? – Джулия огляделась. – Они принадлежат университету?

– Некоторые из них – да. Заходите. Ветер холодный.

Вслед за начальником она вошла в дом. В прихожей появилась Сиска с кофейным подносом. Профессор поговорил с ней, забрал у Джулии жакет и провел ее в гостиную, где гостью пристально осмотрел Джейсон, вращая желтыми глазами и демонстрируя ряд великолепных зубов. Она протянула руку, надеясь, что пес ее не откусит. Не откусил. Повинуясь тихому слову хозяина, он боднул ладонь своей большой головой и покосился на Джулию с абсолютно дружелюбным видом.

– Он ваш? Вы здесь живете?

– Да и да. Это один из моих домов, хотя я довольно много времени провожу в Лондоне.

Джулия осмотрелась. Она находилась в просторной комнате, с высоким потолком и стенами, оклеенными темно-красными обоями. На полу – полированный паркет, прикрытый нарядными ковриками, а мебель сделана из красного и тюльпанного дерева: чудесный сундук времен Уильяма и Мэри, богато инкрустированный письменный стол того же периода, голландский шкаф-витрина, полки которого заставлены серебром и фарфором, и столик за широким диваном. Имелись здесь и трехногие столы с лампами, и тут и там красовались превосходные фигурки из майсенского фарфора.

– Какая красивая комната, – заметила Джулия.

– Я рад, что вам нравится. Проходите, присаживайтесь и угощайтесь кофе.

Она села, выпила кофе из фарфоровой чашки толщиной с бумагу, погрызла коричное печенье, неловко поддерживая вежливую беседу. Профессор, пишущий за столом или тихим голосом читающий лекцию, – это одно, а трапезничать в его великолепном доме – совсем другое.

Он отвечал на ее бессодержательные реплики с редкой мягкостью и скрытым весельем, осторожно подталкивая к разговору о доме Джулии и ее семье, так что в итоге она забыла о своей нерешительности и снова свободно заговорила об отце.

Однако вскоре остановилась, внезапно застеснявшись и испугавшись, что болтает слишком много и докучает профессору.

– Я должна идти. Мефру Шатт наверняка ждет. Простите, что заняла ваше утро. Должно быть, вам надо многое сделать, пока вы дома… – Джулия кое-что припомнила. – Думаю, у вас есть друзья. И знакомые в Гронингене…

– Конечно, есть, поскольку я там родился. Там живет моя семья и люди, которых я знаю много лет.

– Значит, вы собираетесь вернуться туда и обустроиться? – равнодушно поинтересовалась она.

– Думаю, мисс Бекуорт, вы имеете в виду, хочу ли я жениться и жить там. – Ван дер Дрисма внимательно осмотрел порозовевшее лицо Джулии и только потом продолжил: – Вот мой настоящий дом. Если и когда я женюсь, моя жена будет жить здесь.

Она вскочила:

– Да, конечно. Простите, я не хотела выспрашивать. Спасибо за кофе.

Профессор последовал за ней в прихожую, взял куртку и крикнул что-то экономке.

– Я иду в госпиталь на полчаса. Можем прогуляться вместе.

С ними вышел и Джейсон. Он держался рядом с хозяином, демонстрируя качества хорошо воспитанной собаки: оскалился на кота, сидящего в окошке, зарычал на пуделя, проходившего мимо на поводке, но повиновался тихому голосу профессора.

Пара пересекла Рапенбург и остановилась у дома мефру Шатт.

– Я буду здесь в два, – напомнил ван дер Дрисма. – Хочу вернуться в Лондон к вечеру.