Поцелуй для спящей принцессы

Видимо, разговор предстоял долгий. Фрейлины пожаловались, наверное. Или учитель. Или все они одновременно. Не успела Риччи приехать, как её уже загрузили по полной. Знали, что к словам тёти Ада прислушивается… И теперь вместо разговоров о людях и местах придётся выслушивать воспитательную речь. Тётя появлялась редко, но каждое её появление было ярким, точно искорка. Но и исчезала она неожиданно. Мама говорила, что Риччи путешествует по миру. Порой Ада даже ей завидовала…

Но где же огонь?..

Ада внимательнее всмотрелась в глаза тети. Огня не было. Только слезы. Слезы, что будто бы слишком долго дожидались нужного мгновения, но вот они хлынули, и каждая была драгоценнее бриллианта.

По телу Ады пробежала дрожь.

Что-то произошло…

И это что-то оказалось страшнее всего, что Ада могла себе представить.

***

Глаза у принцессы были светло-карими, точно гречишный мед, с золотыми искрами ближе к зрачку. И смотрели так потерянно, будто бы она была не принцессой, а котенком, которого без предупреждений отобрали у кошки-матери и отправили покорять большой мир.

Она не бросилась сразу же в объятия тети, как любят поступать всякие сентиментальные девицы. И Дар подумал: либо принцесса не сентиментальна, либо не такие у них с феей близкие отношения, как можно было бы подумать. Даже несмотря на то, что Ричиэлла столько лет охраняла покой Аделин.

Голос у принцессы был мягким, словно лепестки розы. Плавным и размеренным, как и положено особе королевских кровей. Принцесса говорила уверенно, не колеблясь, и при том – только вопросы.

Положение у принцессы было бедственное.

Она потерялась.

Кому, как ни Дару, знать, что это такое – теряться. Он впадает в это состояние периодически в течение всей своей жизни. Когда ты останавливаешься, смотришь вокруг – и не понимаешь: где ты, какова цель твоего пути, зачем ты вообще что-то делаешь?

Вот только, несмотря ни на что, жизнь Дара, то замедляясь, то ускоряясь, все же двигалась вперед, и он знал наверняка, что было год назад, и своими глазами видел, как уходят люди и меняется этот мир.

А Аделин, однажды уснув, вернулась спустя десять лет, когда стало другим все… кроме нее самой.

И еще она говорила про маму.

Мы ведь в первую очередь замечаем в других то, что волнует нас в себе. Вот и Дар зацепился за упоминание королевы Светославии. Ибо знал наверняка, как знали все жители близлежащих Светославии королевств – Великая цветочная королева отправилась в дорогу незадолго до того, как уснула Аделин, да так больше и не вернулась.

Аделин этого не знала.

Письма ждет… Выходит, их мамочки ушли примерно в одно время. Только вот Дар на тот момент был ещё совсем ребенком, а принцесса… принцесса была такой же, какая есть сейчас.

Ричиэлла сказала стащить для нее что-нибудь.

Если бы Дар не ел десять лет и при этом остался жить (тут уж точно без магии не обойтись), он готов был бы съесть весь этот дворец и парочку соседних. Так что принц слабо представлял себе размер этого чего-нибудь. Хотя, как часто случается, вполне может оказаться так, что выбирать ему и не придется. Может, у Летты осталась только пары яблок.

Да и что это вообще за поручение такое – стащить? Как-то совсем неблагородно. Не то чтобы Дар в благородство узнает, но обижать Летту совсем не хочется. А она наверняка обидится, когда узнает, что кто-то без разрешения шарился в её личном пространстве.

Как обиделась фея, когда узнала, что Дар самовольно вломился в комнату её племянницы.

Оказавшись на улице, Дар остановился совсем неподалеку от цветочной арки.

Он разбудил Аделин.

Ричиэлла сама сказала – никто не мог, ни один смельчак. Непонятно, многие ли пробовали, но, судя по шепоткам, окруженный розами дворец пытался отыскать едва ли не каждый принц на свете. Кто-то даже находил. И, выходит, проходил аж одно испытание.

А у Дара получилось.

Он прикоснулся к легенде, причем как прикоснулся – губами – стыдно признаваться… Без разрешения… Тот факт, что Дар не спросил разрешения у Ричиэллы, он ещё может простить самому себе. Но ведь он не поинтересовался и мнением Аделин. А вдруг это был первый поцелуй принцессы? Который он украл так безнравственно. Слабо представляется, чтобы девушка мечтала о таком первом поцелуе.

Да и какой это поцелуй. Так.

Дар касался кого-то губами впервые. Память Дара пока не подводит. Раньше ему точно не доводилось (за все без пары месяцев семнадцать лет жизни) совершать нечто подобное. Наверное, когда Аделин обо всем узнает, ей будет стыдно. За Дара, естественно.

Он ее разбудил!..

А теперь еще и голодом мучает. Надо бы ускориться.

И что же дальше? В широком смысле, а не после раннего завтрака принцессы… хотя и после него тоже. Что будет с королевством? Принцесса проснулась! Наследница! Единственная на всю Светославию. Что скажет король? Не успел ли он потерять надежду? Про короля Светославии вообще-то мало чего можно было сказать. Только то, что он есть и выполняет свои обязанности классическим для короля образом, удерживая своё королевство на плаву.