Поцелуй дракона. Сбывшиеся мечты

Но Сфайрат остается на месте, но тем не менее ощущает себя престранно, сидя в засаде, в кустах, недалеко от того места, где последний раз чувствовал Вэлиан.

«Ничего! – тянет дракон мстительно. – Ничего! Пара минут позора! Пара минут унижения!»

Черт его дернул попросить Рэнда привести его сюда? Уж лучше бы горбуна к нему. Что-то говорит ему что встреча вышла бы не менее информативной.

«Это точно он?»

«Да!»

«Он никуда не отлучался?»

Рэндалл не отвечает, только скрипит желваками и зубами. Сфайрат делает вид, что не слышит этого, повторяя свой вопрос, но тот вместо ответа кивает ему перед собой, предлагая взглянуть в расчищенную для этих дел щелку между молодой листвой.

«Это не горбун, а карлик или даже гном!»

Темный плащ с надвинутым на глаза капюшоном, горб, но явно не из-за уродства, а из-за припрятанного за спиной оружия. Это и не карлик вовсе, а ряженный.

– Он появляется здесь каждый день. Потом, мои агенты теряют его.

Сфайрат не отвечает на шепот Рэндалла. Его обуяла какая-то нездоровая злость. Чует его сердце этот тип здесь по душу Вэл.

– Хватаем его?

– Нет.

– Дождемся, когда он исчезнет в очередной раз?

Сфайрат хочет увидеть момент исчезновения и явно противореча самому себе, выскакивает из своего укрытия заряжая кулаком прямо под капюшон проходимца, в тот самый момент, когда в окружающем пространстве стало твориться что-то неладное. Улица исказилась, словно отразилась в двух зеркалах, открывая их взору заросшую старым плющом калитку.

– Сфайрат, ты цел?

Гоблин не стал тратить время даром и вместо того, чтобы потерять координацию и ослепнуть от крови и боли в сломанном носе, полоснул его кинжалом, резко, размашисто в последнем взмахе метя в глаза. Потом и вовсе дернулся, опадая, оставляя в их руках больше вещей, чем себя самого.

– Я-то цел, ты как?

Бывший карлик оставил в руках Рэндалла плащ и накладной горб, извернулся прополз под ногами и припустил бежать по улице, сверкая пятками.

– Ты знаешь, что это пустяк.

Сфайрат перевел взгляд с удаляющегося мальчишки на друга. В одной руке Рэнд держал меч, в другой окровавленный кортик, вытащив его из ключицы. Светлая рубашка оказалась вмиг залита кровью, а лицо Моркета исказила страшная гримаса из-за боли от срастающихся заново тканей.

– Это не он.

– Почем тебе знать это?

Сфайрат пожал плечами, показывая тому глазами за спину.

– Потому что настоящий стоит позади и очень хочет знать, что тут происходит.

– Какого пекла?! Вы спугнули его!

Рэндалл повернулся к хмурящемуся Исх’иду, а Сфайрат, сделав шаг, просто ударил его в лицо. Попал. С первого раза. Предугадал его маневр вправо, даже несмотря на то, что тот, как и Вэл амбидекстер и мог бы уйти влево.

– Твою мать, дракон! За что?

Эльф покачнулся и тут же вскинул голову, пытаясь сдержать хлынувшую на подбородок и шею кровь.

– Ты знаешь за что. Веди меня к ней. Сейчас же!

Рэнд оказался у качающегося «предателя» за спиной и, взяв за шиворот, как следует встряхнул его.

– Уже.

– Не понял?! К ней! Я тебя шею сломаю и меня еще и наградят за это.

– В пекло вас и всю вашу огненную братию! Я же сказал!

Трист, зажимая нос, кивнул ему на руку, затем изловчился, залепил кровавой пятерней Рэнду в глаза и ударил в челюсть так, что раздался оглушающий «клац». Хук оказался прост и великолепен в своей неожиданной подлости. Птицы, уже усевшиеся на вечерние ветки в поисках покоя и отдыха, испуганно вспорхнули и понеслись над районом с громкими криками, оглашая окрестности о неожиданно возникшей опасности, а Сфайрат… Он забыл о них. Пусть мутузят и учат друг друга – один кулачному бою и слежке, а другой, пусть будет преданности и порядочности.

«Им бы в храм податься, да брак оформить, – прошелестело в сознании насмешливо и нежно. – Вот ведь парочка получится! Девчонкам на зависть. Народу на потеху. Тебе на удовольствие. Да, дракон?»

Фэйт смотрел на свою руку, а потом и на плечо куда только что взобралась маленькая ящерица с ярким узором голубых не то жемчужин, не то пузырьков.

«Мне то почему?»

«Ты мне скажи! Неужто врезал ему просто так?!»

Его отпустило. До этой минуты он и сам не осознавал силу своего напряжения.

«Вот что ты творишь?»

Саламандра на мгновение высунула раздвоенный язык, а потом вновь убрала его, глядя на него темными глазами.

«Ты прячешься от меня, а я творю?»

«Угу.»

Она позволила дотронуться до своей мордочки, но не взять себя в руки, скользнув прохладным тельцем ему под воротник.

«Таишься в кустах, на друзей моих нападаешь и следишь за домами всеми уважаемых крейви, – перечислила она грустно, а потом добавила с куда большей живостью. – Пойдем в дом? Я ужасно замерзла.»

Сфайрат медлил. Ему не хотелось возвращаться ни в мир людей, ни под своды Золотой чаши. Дома они станут ссориться, а в Хорругарисе все станет тяготить его. Минаре ждет их, но тот очаг навсегда останется для него родительской гаванью.

– Где же ты была? Лето на дворе.

Саламандра сперва ничего не ответила, пощекотав шею вновь высунувшимся языком.

«В Ледяном Чертоге. Нынешнему хозяину замка не нравится, что по подвалам и погребам снуют утопцы.»

– Ничего не перепутала? Это ведь Ледяной Чертог.