Поцелуй феи. Часть 2 (СИ)

- А мы её палочкой-направлялочкой поищем, - проронил Рун.

Лала рассмеялась звонко.

- Люблю, как ты смеёшься, - сказал Рун.

- А я тебя. Люблю.

- Ну вот и признала, - восторжествовал он.

Лала только снова рассмеялась в ответ. На её личике сияла бесконечность счастья. Они посидели немого в тишине. Подлетела крупная стрекоза, повиснув рядом с ними, словно разглядывая своими огромными глазами. Было слышно мерное трещание её крыльев.

- Здравствуй, милая, - ласково обратилась к ней Лала.

Стрекоза покачалась в воздухе из стороны в сторону, затем к изумлению Руна сделала кувырок через голову, снова покачала крыльями, и умчалась. Лала разулыбалась.

- Все-то тебя любят, - подивился Рун.

- Особенно ты, мой заинька, - довольно промолвила Лала.

- Особенно я, - добродушно согласился он, и посмотрел на неё с сожалением. - Идти мне надо, Лала. Быстрее уйду, быстрее ворочусь. Бабуля с тобой побудет, пока карета не придёт.

- Рун, не уходи, - очень мягко попросила Лала с надеждой.

- Прости, любимая, никак нельзя, - посетовал Рун. - Обещал же. Бабуле. Раньше я мясо приносил. Меняли у лесорубов на дрова. Теперь не приношу. Только за деньги. Лучше поберечь и деньги и дрова. До зимы. Я быстро ворочусь. И уж потом весь день не расстанемся. Обещаю.

- Ну ладно, - смирилась Лала.

Они посидели ещё чуть-чуть, и она отстранилась. Рун встал. Лала тоже.

- Только обними меня сразу, как встретимся. Хоть при ком. Обещай мне, что обнимешь, не смутишься, - улыбнулась она. - Прошлый раз было так мило.

- Лала, ну это перебор был. Давай по ситуации как-то, - почти взмолился Рун, вспомнив строй ратников. - Если прямо толпа, то отложим. Ну мы же не для них обнимемся.

- Вот именно, Рун. Мы же не для них. Тогда какая тебе разница, сколько глаз на тебя глядит? - возразила Лала.

- Ну как какая? - с недоумением отозвался он. - Стыдно. Неужели ты вообще не смущаешься?

- Конечно смущаюсь, Рун, - поведала Лала. - Но это же очень хорошее и доброе. Объятья двух, что дороги друг другу. Разве стоит этого стыдиться? Нет. А смущение лишь волнения добавляет, трепетней сердечку, запомнится надолго и в душе останется навек самым тёплым и ярким воспоминанием.

- Ну да, останется, это факт, - признал Рун. - Такое не забудешь. Лала. Ты мне дорога. Но мои чувства… я не хочу их перед всеми раскрывать. Они только тебе. Только для тебя. А так я перед всеми их выставляю. Словно специально напоказ. Зачем? Я не понимаю. Они лишь для тебя. Ни для кого более. Я не хочу делиться ими ни с кем кроме тебя.

- Рун, если ты не понимаешь, как я это тебе объясню? Это вот здесь, - она приложила ладошки к сердцу. - Почему алый цвет алый и почему он красив? Мы не знаем. Но любуемся на зарево заката. Не важно понимать, важно чувствовать. Неужели ты не чувствуешь, что… это прекрасно, не видеть ничего и никого, когда хорошее меж нами есть и хочет проливаться друг на друга в объятьях нежных?

- Ну… да, наверное это прекрасно, - неуверенно кивнул Рун. - Но должны же быть какие-то границы. Они есть у всего.

- И у твоих чувств ко мне? - грустно улыбнулась Лала.

- Сама же говоришь, что не влюблён, - виновато улыбнулся он в ответ. - Ты вот не хочешь жертв мне приносить. А я же хоть сейчас готов… на них пойти. Ни приласкать нельзя, ни прикоснуться толком. Твои границы безграничны, Лала. Они обширнее гораздо, чем мои.

- Ну уж, нашёл чем укорить, - покачала головой Лала чуть растерянно. - Для жертв и ласк сперва надо жениться. Иначе то бесстыдство будет и позор. Для девушки уж точно.

- Я не укоряю, Лала, вовсе нет, - заверил Рун мягко. - Это здорово, что ты такая. Хорошая. Безгрешная. Я лишь хочу сказать, что… мои границы не к тебе имеют отношение. А к другим. Я не хочу других, хочу чтоб ты была лишь рядом. Вот и всё.

- Смотри ты, как выкрутился, - развеселилась Лала. - Ладно, Рун. Раз ты так хочешь, так тому и быть. Не обнимай меня при встрече, коли смутишься или будет слишком людно. Я потерплю.

- Спасибо, Лала! - безмерно обрадовался Рун. - Ты не переживай, навряд ли снова нам перед толпой устроят встречу. А при бароне я насмелюсь. Правда.

- Мой герой, - с нежной иронией промолвила Лала. - Иди уж. За хворостом своим.

Они глядели друг другу в глаза. И было в её взгляде столько тепла, и доброты, и ласки. Он не выдержал, шагнул к ней и обнял на прощанье. Она лишь вздохнула. Он отступил:

- До свидания, невеста моя славная.

- До встречи, жених мой ненаглядный, - одарила Лала его прощальной радушной улыбкой.

*****