Поцелуй феи. Часть 2 (СИ)

- Да я и говорю. Мне Рун сказал с утра. Но коли принесли, не все берут обратно. Когда узнают.

- Бабушка, можно у вас кое-что спросить? - вежливо обратилась к ней Лала.

- Спрашивай, дитятко.

- Почему вы запрещаете моему суженому быть подле меня ночью?

У старушки аж слегка отвисла челюсть от удивления.

- Не должно девушке даже спрашивать такое, - осуждающе покачала она головой. - Позор это.

- Бабушка, но я не девушка, я фея, нет для феи в этом никакого позора. Мы безгрешны.

- Вы может быть. Вот только Рун не фей, - весьма рассудительно заметила бабуля. - Не говори так, доченька, плохо это. Нельзя девице даже говорить подобное.

Лала расстроено посмотрела на неё:

- Бабушка, но вы хотя бы не станете возражать, если мы иногда будем обнимать друг друга при свете дня? Мне это очень нужно.

- Надо же, как любишь его, - подивилась старушка. - Добрый он у нас, а люди этого не видят. Днём пожалуй можно, позора в том нет.

- Ой, спасибо большое, бабушка! - обрадовалась Лала.

Она пристально призывно посмотрела на Руна. Он всё же не решился подойти, и тогда она сама подлетела и обняла его. Бабушка удивлённо покачала головой.

- Когда-то и мы с мужем. Не в силах были надышаться друг на друга, - с тёплой задумчивой улыбкой поведала она. И вышла в заднюю комнату.

- Лала, - тихо произнёс Рун.

- Что?

- Феям правда нет в этом позора? Совсем? Я просто не очень представляю. Допустим, я у тебя в гостях дома в вашем волшебном мире. И вот пора спать, ты ведёшь меня в свою кровать, и твои родители даже не возразят, слова плохого не скажут? Пожелают спокойной ночи, и всё?

Лала густо-густо покраснела. Время шло, а она молчала.

- Лала, не обидел я тебя? - озадачено спросил Рун. - Если обидел, прости, я не со зла.

Лала вздохнула.

- Ах, Рун, я же не знаю, как правильно надо всё делать фее объятий. Не хотела я ей быть никогда раньше. Может я и перестаралась. В следовании своей природе. Вроде бы здесь нет ничего дурного. Но как ты сказал, это очень стыдно почему-то. При родителях. Значит дурное всё же есть. Никогда бы они не позволили такого, я уверена. Но в лесу дурного точно нет. Не чувствую я там дурного. Как-то всё запутано. Вернусь домой, всё изучу уж теперь про свою природу. Я только знаю, это было прекрасно. Спать так. Каждый раз я просыпалась счастливая-счастливая. Словно провела ночь в объятиях ангела. И оттого и днём на душе было очень тепло потом. Не может быть такое дурным никак. Рун, не мучай меня больше этими вопросами! Мы же не делали ничего плохого, правда ведь? Феи всегда следуют своему сердечку, а оно мне твердит сейчас: “я хочу этого очень-очень-очень”. Если не верить своему сердечку, зачем и жить тогда. Феям сердечко никогда дурного не посоветует, Рун.

На неё снова накатило счастье, и она ослепительно засияла. Так они стояли какое-то время молча.

- Солнышко моё, - позвал Рун.

- Что, любимый?

- Давай недолго обниматься. Мне всё же надобно помочь бабуле. И в огороде. И по дому. Дров наколоть. Целых пол месяца не появлялся в деревне, дел накопилось. Ещё воды бы натаскать с реки, но боюсь, проходу не дадут сейчас люди. Потом придётся.

- Несчастная я девушка, - вздохнула Лала. - Конечно помоги, Рун. Я потерплю.

- Спасибо, Лала. Я думал, ты станешь возражать. Ты добрая.

- Все феи добрые, Рун, - ответила Лала, продолжая сиять.

- Меня интересует лишь одна фея.

- И кто она? - невинно поинтересовалась Лала.

- Ты, милая.

Лала усмехнулась.

- Нравится тебе ласково меня называть, да, мой котёнок? То солнышко, то милая, то любимая. То красавица.

- А что не надо? Или слишком часто? Или только при людях стоит это делать?

- Да нет, просто странно чуточку, Рун. Я … несколько другого ожидала. Что будет как бы немножко в шутку. Словно бы игра. А слова-то у тебя искренние, я чувствую.

- Ну, Лала, ты мне совсем не в шутку нравишься.

- Знаешь, Рун, может так и правильно. Мы же не притворяемся женихом и невестой.

- Как это? А что же мы делаем?

- Мы жених и невеста понарошку. Это совсем другое.

- Ещё бы разницу понять.

- Притворяются для других. А понарошку, это… когда знают, что это неправда. Но всё хорошее, что в этом есть, впускают себе в сердце. Быть невестой, Рун, приятно. Даже понарошку. А притворяться нет. Есть разница.

- Хоть убей, Лала, не пойму о чём ты.

- Рун, когда мы отмечали свою помолвку, тебе было приятно?

- Да.

- А если бы мы просто изображали помолвку для кого-то, а для самих нас это было неважно, было бы тебе приятно её отмечать? Понарошку, это словно приятный сон наяву, Рун. А притворство это просто ложь, и всё.

- Но мы же всё это затевали, чтобы другие верили, что мы жених и невеста.

- Да, Рун, только вот когда мы отмечали нашу помолвку, там никого кроме нас не было. Зачем мы это делали тогда?

- Лала, мне просто нравится быть с тобой, - мягко сказал Рун. - Хоть празднуя, хоть нет, хоть женихом, хоть не женихом. Но женихом пожалуй поприятней.

- Ну вот, а мне приятней быть невестой.

- Моей?