Поцелуй феи

— И зачем я тогда делала себя незначимой, любимый? — удивилась Лала. — Придётся отменять в таком случае. Не сможем обниматься ночью. И днём средь рыцарей ты застесняешься, уж я-то знаю. Может и обнимешь через силу. Но разве это то…  что нужно фее? Мне нужно нежно, а не через силу.

— Всё равно когда-то расставаться, — смиренно посетовал Рун.

— Ну, это время ещё не пришло, жених мой славный, — улыбнулась Лала. — И мы хотели в обитель магов наведаться.

— Лорд привезёт тебе местных магов, каких хочешь. Или тебя к ним свозит.

— Если мы сами сходим, пока я незначима, сможем обниматься хоть в обители, — возразила Лала. — Тебе надоело меня обнимать, Рун?

Её голосок зазвучал огорчёнными нотками.

— Неужто мало магии для этаких вопросов? — усмехнулся он.

— Ну…  голова-то кружится немножко, — снова повеселела Лала.

— Немножко? Значит маловато. Хотелось бы, чтоб с ножек падала.

— Коли стояла бы, может бы и упала, — рассмеялась она.

— Я рад, — буркнул Рун довольно.

— Милый, мне надо тебе кое-что рассказать. Про чары незначимости, — Лала провела ладошкой по его шевелюре, глядя на него ласково.

— Я весь внимание, родная.

— Это сложные чары. У них есть условия. Первое: нельзя обращать на меня внимание тех, для кого я незначима. Если ты покажешь кому-то на меня, скажешь «вот она» или что-то подобное, этот человек тут же осознает моё присутствие. Насовсем. И если я сама обращусь к кому-либо, он тоже сразу осознает меня. Ты можешь говорить обо мне без указаний, что я прямо тут, например, «фея», «Лала», «моя девушка».

— Вот это мне очень нравится, — порадовался Рун третьему варианту.

— Я твоя, мы клятвы принесли друг дружке, — улыбнулась Лала. — А ты мой, между прочим. Не заглядывайся на других девушек.

Она погрозила ему пальчиком.

— Не буду, — пообещал он весело.

— Хорошо. Можешь говорить обо мне, даже подразумевая, что я рядом, но указывать на меня нельзя, и отсылать ко мне тоже, например, просить передать мне какую-нибудь вещь. Иначе осознают. Когда меня осознают три человека, чары рассеются. Полностью.

— Я понял, — кивнул Рун.

— И второе. Нам нельзя отдаляться друг от дружки более чем на тридцать шагов, — продолжила Лала. — Я словно для всех в твоей тени нахожусь. И потому незначима, внимание людей с меня переходит на тебя. Но с более тридцати шагов тень исчезает. Правда, стоит лишь вернуться на расстояние тридцати шагов, как она снова восстанавливается. И если кто-то видел меня, пока я не в тени, это не рассеивает чары.

— Понятно, — Рун призадумался. — Тридцать шагов…  Не так и много. Слегка неудобно может быть. В отличие от фей, у человека бывают нужды, когда ему требуется уединяться. Но в принципе достаточно. Слава богу, что не три. А шаги твои или мои? У меня пошире шаг будет.

— Не знаю, котик. Наверное мои.

— Я накрепко запомню это, Лала, — дал слово Рун.

— Спасибо, мой храбрый лев.

Он чуть сильнее прижал её к себе. Она разулыбалась счастливо.

— Приятно. Тепло. Что ждёт нас там?

— Да ничего, малышка, не переживай. Траты денег, и всё, — заверил Рун. — Благо они есть, в достатке. Пойдём на постоялый двор. Снимем комнату на денёк. Отдохнём, поедим нормальной еды, купим припасов в дорогу. Расспросим, где лорд, где обитель магов. Она здесь точно где-то есть. И завтра снова в путь. Просто теперь не по таким диким местам, как мы шли. Деревни могут попадаться. А раз ты незначима, можно и по дороге идти, а не по лесу. Наверняка тут есть дороги. К городам они завсегда есть. По дороге сподручнее будет.

— Давай, Рун, наподольше остановимся. Устала быть в пути, — попросила Лала ласково.

— Конечно. Прости, я по себе сужу, — повинился он. — Тебе наверное трудно так долго быть в лесу. Тогда три дня. А если всё ещё не отдохнёшь, то и надольше.

— Спасибо, любимый, — Лала вздохнула, сияя. — Кажется, скоро дождик будет. Тучки собираются.

— Ага. Но нам же он не страшен. Когда такое очаровательное укрытие со мною рядом.

— Укрытие боится гроз, заинька. Тучки-то тёмные. Вдруг начнётся гроза.

— Тогда обниму тебя, и буду держать, пока грохочет. Чтоб не боялась, — усмехнулся Рун.

— Хорошо, — произнесла Лала довольно. — Ой, Рун, там кто-то ходит. Ребёнок как будто. Махонький. Один. По лугу.

— Рун присмотрелся.

— Мальчик. Лет семи. Глянь, как наш серый друг за ним следит пристально.

Лала обернулась на волка и тут же торопливо схватила его за загривок.

— Ты что, дружок?!!! А-я-яй! Разве можно на деток охотиться?!

Волк прижал уши виновато, опустил хвост между ног. Лала погладила его.

— Пора тебе домой, к своей стае, мой славный. Дальше тебе с нами нельзя. Там люди. Спасибо, что составил нам компанию. Нам было очень приятно.

— Да, очень, — подтвердил Рун искренне. — Прощай, брат.

Лала подвинулась к волку, обняла его. Встала. Рун поднялся тоже, погладил зверя. Тот лизнул его ладонь.

— Пойдём, Рун, если ты уже отдохнул, — сказала Лала. — Узнаем, почему ребёнок тут один. Домой проводим.

— Пойдём. Я в порядке, — Рун взял её за руку.

— Не охоться на деток, — наказала Лала на прощанье волку.