Поцелуй Фемиды

Жизнь полна парадоксов. Кипрский оффшор в свое время помог его «Красносибмету» на вполне законных основаниях резко сократить налоговые отчисления в бюджет, таким образом выжить и удержаться на плаву. А в итоге стать одним из крупнейших в стране налогоплательщиков По крайней мере, большую часть бюджета Красносибирского края составляли именно налоговые отчисления его комбината. Что же получается? Получается, что киприоты хитрым образом внесли свой вклад в экономику России…

Александр повернул голову и с удивлением обнаружил рядом на шелковой подушке темно-рыжие кудри и напряженное лицо женщины, пытавшейся изобразить здоровый сон… Очередная сексуальная победа, по большому счету, не принеся ему ни удовольствия, ни удовлетворения. Он встал и вышел на балкон, закурил, равнодушно наблюдая за партнершей, которая театрально-грациозными движениями завернулась в простыню, а затем босиком, как Айседора Дункан, упорхнула в душ. Чем-то она похожа на знаменитую танцовщицу.

Баба как баба: не ах, какая красавица при ближайшем рассмотрении, но и не дурнушка. Так, из серии «проходил я мимо, сердцу все равно…». Хотя, пожалуй, это был оптимальный вариант: без душевной привязанности и связанных с нею неизбежных травм, без необходимости поддерживать отношения. Почему так вышло? А пес его знает, почему?

Саша вспомнил, как… Когда это было! Он вернулся из армии, раздираемый желанием любить, и пережил первое потрясение на этой почве. История банальная, каких тринадцать на дюжину: «Разлука быстро пронеслась, она его не дождалась…». Он вспомнил, как в сердцах забросил Ленкино обручальное кольцо далеко в кусты. Перед тем, как сгинуть, оно сверкнуло в воздухе и… задало, видно, его жизни такую траекторию, что не видать ему в любви счастья, как своих ушей.

Воспоминания о большой любви номер два оставили в душе не менее горький осадок, чем первый опыт. Бывшая законная жена Ольга время от времени попадалась ему на жизненном пути. И всякий раз Александр пытался отыскать, разглядеть в этой истеричной, агрессивной даме ту нежную скрипачку, девочку-видение, которая покорила его сердце в подмосковном дачном поселке…

Были в его жизни и другие любовные истории. Иные из них походили на короткую песенку, иные на воровскую балладу, а некоторые и вовсе тянули на бразильский или мексиканский сериал… Как случилось, например, с Ярославой.

Вспомнив о Ярославе, Белов почувствовал тревогу и потянулся к мобильному телефону. Надо бы прикинуть, какая разница во времени между кипрским городом Лимассол и Красносибирском? Не хотелось перебудить своим звонком все семейство, особенно если учесть, какого труда тетушке стоит уложить малыша. Однако разговор с домом пришлось отложить: из ванной комнаты вышла его пассия и, жеманясь от неловкости, попросила прикурить. Кажется, это был ее первый опыт супружеской измены. Звонить домой в присутствии посторонней женщины не хотелось.

— Черкнешь телефончик? — с вызовом спросила дама, достав сигарету.

Вот черт, как ее зовут: Вика? Инга?.. Белов поднес огонек зажигалки к кончику ее сигареты.

— Или секс — не повод для знакомства? — продолжала она в том же тоне.

Момент прощания всегда самый неприятный в подобных сюжетах. «Скорее бы ушла» — тоскливо подумал Белов и нацепил самую беспроигрышную из своих улыбок, которая так замечательно действует на женщин. Он достал записную книжку, демонстрируя готовность записать в нее ненужный телефонный номер, и замешкался, нежная, на какой букве ее открыть.

— У… — подсказала женщина, криво усмехнувшись.

— Что?

— На букве «у» открывай. Удодова Алла.

«Алла, слава Аллаху» — с облегчением вздохнул Белов.

Женщина расценила этот вздох по-своему

— Да-да, жена того самого Удодова, — сказала она с иронией и не без тайной гордости. — Как видишь, высоко несу знамя…

Алла затянулась дымом и сделала вид, что закашлялась. Кажется, она вознамерилась заплакать, а уж это было совершенно ни к чему. Только истерики тут не хватало по поводу поруганной супружеской чести…

Эту самую Аллу несколько дней назад он приметил за завтраком в ресторане отеля. Женщина посылала ему печально-высокомерные взгляды и как-то по-особому приосанивалась, закидывая одно загорелое колено на другое. Только слепой мог не заметить посылаемых открытым текстом зазывных сигналов. Белов их заметил, и несколько раз машинально выделял в стайке подруг ее чересчур загорелое тело в белом сарафане, каштановые волосы и практически белую помаду — одежда и этот чудной макияж на фоне загара делали даму похожей на негатив.

Пылкие взгляды и якобы нечаянные прикосновения у «шведского стола» сулили море страсти. Однако в момент непосредственного сближения разочарованный Белов не почувствовал ничего, кроме… волевого спазма. Жест, — которым красавица закинула ему за шею свои коричневые руки, когда они остались в его комнате одни, ничуть не напоминал нежное и непреодолимое влечение, он был похож скорее на начало какого-то чужого ритуала. Черт его знает, что за ритуал, и вообще, неизвестно, нужна ли неизвестному идолу эта жертва…