Поцелуй француза

«Хорошо, если бы за этими листьями могли спрятаться не только гроздья винограда, но и люди», — подумала Джин. Отстав от остальных, она раздвинула зеленые ветки и положила на ладонь длинную треугольную гроздь. Ягоды были темными и на удивление мелкими. Сорвав одну и держа ее в кончиках пальцев, она внимательно осмотрела виноградинку. Ее кожица имела странный матовый налет. Вытерев его пальцами, она бросила ягоду в рот и тут же скривилась от противной горечи.

— Горько, правда?

Вздрогнув, она быстро обернулась и наткнулась на веселое лицо Поля. От неожиданности она проглотила виноградинку и, поперхнувшись, закашлялась. Он хотел было похлопать ее по спине, но она жестом остановила его.

Наконец совладав с собой, Джин спросила:

— Неужели обязательно надо было шпионить за мной?

— Я не шпионил, а просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке, невинно возразил он.

— Со мной все было прекрасно, пока ты не напугал меня, — огрызнулась она.

— Было бы гораздо хуже, если бы ты стала жертвой солнечного удара на такой страшной жаре, — заметил он вполне резонно.

Однако Джин не удовольствовалась таким предлогом.

— Послушай, Поль, я вовсе не хрупкий цветочек и не нуждаюсь в чрезмерной опеке. Я уже большая девочка и прекрасно могу сама о себе позаботиться.

— В этом я нисколько не сомневаюсь. Но солнце иногда шутит странные шутки с людьми, к нему непривычными. А тебе с твоей очаровательной бледной кожей едва ли можно проводить много времени на жаре.

Опять он вернулся к своим бесцеремонно-насмешливым комплиментам! Джин старалась сохранять дистанцию, но это стоило ей неимоверных трудов.

— Да, я, действительно, легко обгораю, но сейчас вряд ли это случится. И потом, как мне кажется, я смогу обойтись без твоей помощи, спасибо.

— Но я не это имел в виду, — сказал он, скрестив руки на груди. Солнечный удар имеет более изощренные и опасные побочные эффекты.

— Например?

— Люди начинают фантазировать. Они могут даже представить себе, что влюбились.

Поль застиг ее врасплох. Джин знала, что он шутит, но почему-то не могла смеяться. Слово «влюбились» острой иглой истины пронзило ее сердце. Горло непостижимым образом сковало немотой, и она оказалась бессильна что-либо отвечать.

Что он хотел сказать? Теперь он хитро смотрел на нее, явно довольный произведенным эффектом. Джин почувствовала легкое головокружение. «Возьми себя в руки», — приказала она себе мысленно, но это не помогло.

К счастью, в этот момент к ним с веселым лаем подбежал Ариэль. Он принялся обнюхивать ее теннисные туфли, отчаянно махая хвостом.

Поль прервал наконец многозначительную паузу. Нагнувшись, он рассеянно потрепал собаку по голове.

— Ариэль ругает нас за то, что мы отстали, — объяснил он. — Давай поскорей уйдем с солнца!

Джин с радостью откликнулась на это предложение. Без особых на то причин она чувствовала себя смущенной, но в то же время странно взволнованной. Видимо, это все-таки действие солнца. Она пошла вслед за ним по дорожке, ведущей к дому.

Какое-то время они молчали, лишь гравий хрустел у них под ногами. «Влюбились». Слово продолжало крутиться в ее мозгу, взвихряя все мысли в неистовый хоровод. Надо было как-то вернуть утраченное равновесие. Чтобы прервать молчание, Джин спросила:

— Вчера ты обещал ответить на все мои вопросы, помнишь?

— Да. Так что тебя интересует?

«Все», — подумала она, а вслух сказала:

— Начни с начала. Каким ветром тебя занесло в виноделие? Это было влияние родителей?

Поль рассмеялся.

— Нет, вряд ли. Мой отец был бухгалтером.

— Правда? А я почему-то думала…

— Что я продолжаю семейные традиции? — закончил он ее мысль. — Нет, до покупки замка Ла Бруиль из всех моих занятий самым близким к фермерству была работа продавца в супермаркете.

— Почему же ты решил заниматься… всем этим? — она обвела рукой окружавшие их ряды виноградных лоз.

— А почему бы и нет? Моя прежняя работа перестала меня удовлетворять, и, поскольку я всегда интересовался виноделием, оно показалось мне хорошей альтернативой. Это занятие не имеет ничего общего с той областью, в которой я работал раньше. Здесь требуются совершенно другой ритм и образ мышления. Мне это нравится.

— А чем же ты занимался до этого?

— Хочешь верь, хочешь нет — аэрокосмической инженерией. У меня была своя фирма, и, когда мы запустили первый «Шаттл», я был безумно счастлив.

— Но это же просто фантастика! Что заставило тебя бросить такую интересную работу? Может, сокращения в правительственном финансировании?

Поль мрачно усмехнулся.

— Космическая программа хоть и уродлива, но все же еще держится. Нет, я ушел по принципиальным соображениям. Если в двух словах, то в правительстве есть люди, чьи идеи по поводу использования космического пространства резко не совпадают с моими. Обнаружив, что меня и мою контрактную работу используют втемную, я вышел из этого бизнеса.

Джин поразилась глубине его убеждений. Ничего не скажешь, Поль Бюдье личность многогранная! Ей так много еще хотелось узнать о нем.