Поцелуй истины (СИ)

Мамочки родные, что за околесицу я несу… И правильно синеглазый не отвечает — нечего отвечать на всякие глупости. Как бы только научиться брать слова обратно. Может, есть такая магия, я просто не знаю? Мне бы точно пригодилась.

А внимательный взгляд синих глаз меж тем снова прохаживается по моему лицу — сверху вниз — и у меня неожиданно начинают гореть губы. Кожа совсем пересохла, облизываю их, чтобы хоть немного полегчало… но отчего-то не легчает.

— Можно мне… воды?

— Что?.. ах да, разумеется.

На секунду жалею, что попросила — он же сейчас встанет и снова уйдёт… Но Инквизитор просто щёлкает пальцами — в воздухе вспыхивает синяя искра, из которой расцветает лепестками огонёк, и прямо из него материализуется странная ёмкость с водой. Прозрачная, из какого-то красивого материала, в котором сверкает искрами отражение света лампы. Никогда такого не видела! Мягко опускается в Инквизиторскую ладонь. Я и забыла, что в Инквизиторы попадают только очень сильные маги.

— Это что такое?.. — шепчу заворожённо.

— Вода. Ты же сама просила. В бокале, хрустальном… гм. Понятно. Дикая ты, Эби, — мягко улыбается синеглазый краешком губ. А потом встаёт, слегка покачнувшись, и медленно движется ко мне.

А у меня мозги становятся ватные и сердце стучит, кажется, во всём организме сразу. Вроде был у меня какой-то план… но хоть убейте, не могу вспомнить, какой.

Дёргаю рукой, запоздало вспомнив, что до сих пор прикована. Инквизитор хмурится на секунду, словно и сам об этом забыл. А потом опирается левой ладонью о камень стены рядом со мной, а в другой — протягивает бокал. Прижимает холодный край этой странной ёмкости к моим губам, наклоняет.

Слишком близко. Прячу смущение за пологом ресниц. Так пить очень трудно, у меня получается совсем неуклюже, капли воды бегут по подбородку, срываются вниз и падают на платье, расползаясь тёмными пятнами.

Почему-то ни одной шутки о моей неловкости и дикости, хотя я и опасалась. Просто молча убирает бокал. Вскидываю взгляд и застреваю в ответном потемневшем, как колючка репейника в волосах. Мы сцепились взглядами намертво.

— Достаточно… спасибо.

— Я тоже думаю, что хватит.

С лёгким хлопком бокал исчезает прямо в воздухе. А вот рука совсем рядом с моей талией исчезать, кажется, не торопится.

Белое и чёрное. Белое платье ведьмы и чёрная Инквизиторская форма — разделены сейчас меньше, чем вздохом.

Глава 10

Наверное, Инквизиторская сила воли просто посильнее моей. Потому что, если бы это он передо мной висел весь такой прикованный — точно зацеловала б до смерти сейчас. А вот он просто отстраняется — правда, так медленно и с трудом, будто деревья из земли голыми руками выкорчёвывает. И далеко от меня тоже не отходит — остаётся на расстоянии шага. Зато я снова могу дышать — хоть какая-то радость. А то сплошное огорчение же! Надеюсь, оно хоть у меня на лице не написано…

— Мы кажется забыли, зачем здесь собрались, Эби! — низкий голос с хрипотцой выводит меня из горьких раздумий о собственной женской непривлекательности.

— Лично я здесь не собиралась! Мне бы выбраться… — кисло отвечаю я.

— А собрались мы, чтобы узнать правду.

— Правда у каждого своя…

— Правда не бывает разной. Иначе это уже не правда. Истина одна — только у каждого человека может быть какая-то её часть. Как в той старой притче о слепцах, что ощупывали разные части слона, и один из них думал, что слон — это странный зверь с большими ушами, другой — что это зверь с длинными клыками, а третий…

— Прости, это всё, конечно, ужасно познавательно… Но кто такой слон?

— Гм.

Усталый вздох подсказал мне, что именно Инквизитор думает о моём уме и начитанности. Ну извините! У нас с тётей в лесу было десятка два книг всего, из них половина — любовные романы.

— Про слона я тебе когда-нибудь потом расскажу…

— Обещаешь? — просияла я.

— Эби!! Заявляю официально — ты совершенно ужасная, недисциплинированная подозреваемая!

Я потупилась, давя улыбку.

— Так вот! Я хочу докопаться до сути. Сложить твои и мои осколки правды и понять всю картину. Итак. Скажи мне правду, Эби. Какие из гибельных чар ты применяла?

Я посерьёзнела и подобралась. Опять подкрался неожиданно с допросами своими.

— Никаких.

— Какие ты умеешь применять?

— Да никаких, говорю же!

— Хочешь сказать, ты такая бесталанная ведьма?

Нет, мне, конечно, только послышалось в бесстрастном голосе Инквизитора подтрунивание.

— Хочу сказать ровно то самое, что уже говорила раз двадцать, — отвечаю раздражённо. — Мне противна всегда была даже мысль о том, чтобы эту гадость учить. Меня от гибельных чар тошнить начинало — вот прямо натурально!

— В таком случае, мне видимо, чрезвычайно повезло встретить ведьму с такой ранимой и чуткой душой… ну или с таким слабым и нежным желудком.

Да нет, точно не послышалось! И глаза вон синие сверкнули подозрительно.

Я насупилась. Вот теперь, пожалуй, я и пожалею, что не выучила парочку каких-нибудь вредных заклинаний — не знала же, что встречу такой заманчивый объект для испытания!

— Так. А теперь соберись, Эби. У меня к тебе по-настоящему важный вопрос.