Поцелуй холода (ЛП)

Я смотрела на его руки, которые лежали на столе. Это были просто руки, уговаривала я саму себя. Руки, которые принадлежали злому психопату-убийце, но всё же руки. На каждой по пять пальцев. Я смогу это сделать. Я справлюсь с этим. Я глубоко вздохнула, потом протянула руку и схватила его. Я просто хотела побыстрее покончить с этим, хотела добыть для Метис информацию, которая была нужна ей, чтобы можно было покинуть это ужасное место и никогда больше не видеть Престона. Не успела моя кожа коснуться кожи Жнеца, как меня переполнили чувства и образы. И хотя я этого не хотела, я стиснула зубы, закрыла глаза и позволила воспоминаниям завладеть мной. Может быть, это было из-за того, что я часто касалась письменных столов, сумок и кошельков, чтобы получить информацию и найти мобильные телефоны, украшения и ноутбуки, которые потерялись или были украдены. Во всяком случае, это далось мне намного легче, чем я думала. Я чувствовала, как он пытался предотвратить это, ни о чём не думать, возвести у себя в голове белую стену, но я быстро проскользнула мимо пустоты, которой он хотел заполнить свою голову, и проникла глубже. Я увидела столько вещей, столько ужасных-ужасных вещей. Как сражается Престон. Как он убивает других людей, других подростков. Даже видение того, как он порет волка Фенрир, пока его спина не стала вся красной от крови. И Престон был не один, когда делал все это. В большинстве случаев Жасмин стояла рядом с ним. Рядом со своим братом смеясь, улыбаясь и убивая. Я чувствовала, как сильно Престон любил ее, как он был рад тому, что она такая же жестокая, как он сам и так же предана Локи. Они были как две стороны одной и той же медали и были похожи почти во всем. И я чувствовала его жгучую боль, его глубокую скорбь, когда он узнал, что его младшая сестра умерла. Если бы я не видела все те, другие злодеяния, которые он совершил, всех тех людей, которых он истязал и убивал, то пожалела бы его. Мне становилось плохо почти от всего, что я видела, но все-таки продолжала искать то, что могла бы рассказать Метис, что помогло бы ей и другим помешать планам жнецов, как бы эти планы не выглядели. И все время я осознавала, что меня преследует пара горящих, красных глаз. Они, как и я перепрыгивали от воспоминания к воспоминанию и постоянно наблюдали за мной. Я знала, кому они принадлежат: Локи. Его жнецы были окном для злого бога в мир смертных. Возможность при помощи, которой он мог заглянуть за стены своей тюрьмы. Я прямо-таки чувствовала, как он мрачно смотрел на меня из сознания Престона. Я напоминала себе снова и снова, что глаза не могут ничего сделать, что Локи сидел в таком месте, из которого не мог причинить мне боли. Но эта мысль не особо успокаивала меня. Я уже хотела сдаться, отпустить руку Престона, открыть глаза и сказать Метис, что не смогла найти ничего полезного, как вдруг в моей голове появился образ Престона, одевающего перчатки. Это было то самое воспоминание, которое возникло у меня, когда в ту ночь в горной деревушке перед кофейней Зоннвенд я дотронулась до его перчатки. Это показалось мне странным, учитывая то, какие насильственные и тревожные образы я получила до этого. С любопытством я сосредоточилась на этом воспоминании и извлекла его из глубины его сознания, как шахтер в поисках золота. Потом настроила резкость изображения и сосредоточилась на нем. Внезапно я полностью погрузилась в воспоминание и увидела все с перспективы Престона. Он сидел на водительском сидении внедорожника и надевал перчатки. Как только он их надел, то посмотрел в зеркало заднего вида на человека, который сидел в машине на заднем сидении. В машине было темно, поэтому я не смогла рассмотреть, кто это был, но у меня было такое впечатление, что это могла быть девушка моего возраста. Кем бы она ни была, Престон знал и боялся ее. Стоило ему только посмотреть на нее, то по спине сразу же пробегал холодный страх. Странно. Кто мог так сильно напугать такого жнеца, как Престон?

— Ты уверен, что она еще в участке? - спросила девушка нежным, тихим голосом.

— Я пять минут назад позвонил и спросил ее, - ответил Престон. — Она еще там. Видишь? Вон она идет.

Престон повернул голову, и я увидела, о ком он говорил. Каштановые волосы, фиолетовые глаза, прекрасная улыбка. Моя мама вышла через черный выход из полицейского участка.

"О, нет", - подумала я, потому что откуда-то знала, что будет дальше. "Нет, нет, нет".

Моя мама пересекла стоянку большими шагами и села в свою машину, точно также как и во сне, который снился мне на горнолыжном курорте. Я спрашивала себя, откуда появилось это странное воспоминание, а теперь я знала. Это было впечатление, чувство, которое было связано с перчаткой Престона. Мое подсознание с помощью психометрии уловило его, даже если я не сразу увидела образы.

— Я думал, ты сказала, что ее дочь с ней, - произнес Престон. — Мы можем убить сегодня вечером их обоих и покончить с этим делом.

Девушка пожала плечами.