Поцелуй короля-демона (ЛП)

— Ну, его здесь нет, не так ли?

— Твоя голова занята другим, — спокойно сказала Дуринда Ридстрому.

После успешной охоты они направили своих взмыленных лошадей обратно к лагерю.

— Прошу прощения, — ответил он Дуринде. — Есть много всего, о чем нужно подумать.

Он не мог перестать вспоминать тот момент ранее, когда Сабина пристально смотрела на него своими янтарными глазами. Она забавлялась, веселилась, дразня его.

Еще одна ее черта.

Постепенное узнавание Сабины было в точности похоже на попытку склеить части мозаики, которые не соотносились между собой.

Например, она была женщиной, которая безжалостно и злобно убивала, и все же она оказала поддержку — собственным способом — одинокому мальчику-демону. Она была настолько холодной и сильной чародейкой, что коллекционировала женские языки в банках, но она начинала доверчиво поворачиваться к Ридстрому во сне, тыкаясь носом в его грудь.

Он решил, что Сабина нуждалась в ком-то, кто мог бы всегда находиться рядом, чтобы успокаивать ее после ночных кошмаров, которые он видел. Боги, он был этим человеком.

— Твои мысли только о чародейке.

— Не только. — Он думал не только о Сабине.

Он размышлял о том, что Сабина рассказала ему о Кадеоне, и, если это, конечно, правда — а он подозревал, что так оно и было, — он должен был заново переосмыслить девять столетий борьбы.

И теперь он гордился Кадеоном, пытающимся найти меч. Но мог ли брат действительно отдать Холли, свою истинную подругу, Груту? Если Кадеон сделает это, то навсегда возненавидит Ридстрома.

— Ясно, что Сабина для тебя — больше, чем любовница, — предположила Дуринда.

Ридстром не стал отрицать этого.

— Она — моя пара.

— Ты… ты сделал попытку определить это?

Ему не понравился ее тон, и он молча резко кивнул.

— Я хотела — и ждала, — намного лучшего для тебя, — сказала она, останавливаясь. — Но я не думала, что все может быть настолько плохо.

Он тоже не думал. Он никогда не встречал человека, настолько заботящегося только о себе, как Сабина. Она лгала, крала и убивала. Кроме Пака, каждый из его подданных ненавидел ее.

А я все больше влюбляюсь в нее. Он не мог сопротивляться этому — каждый раз, когда она укрывалась в его объятиях от своих кошмаров или блистала лукавым юмором, его чувство к ней все возрастало.

— У меня не было выбора в этом вопросе.

— Почему ты держишь ее связанной в шатре?

— Она, скорее всего, сбежала бы от меня при первой же возможности.

Даже если Сабину все больше и больше тянуло к нему, настолько, что она уже почти была готова доверять ему, — она принадлежала к другому миру, где поощрялись все ее пороки. Миру, в который, как он был уверен, она хотела вернуться.

Дуринда произнесла:

— Ты не сможешь держать ее связанной всегда.

— Я надеюсь, что, как только мы окажемся вне равнины, я смогу завоевать ее доверие.

Если, конечно, она на это способна. Нет, она должна быть.

— Я просто не могу поверить — ты пытался со многими демонессами, но никак не мог найти пару из своего вида.

— Да, этого не произошло. И вовсе не из-за недостатка попыток. — Он невесело рассмеялся. — Только радуйся, что тебя не было среди них.

Возникла пауза, после которой она произнесла:

— Ридстром… я… я была.

Глава 34

— Ты можешь спасти их? — спросила женщина, продолжая заламывать руки.

После подтверждающего кивка Сабины, она, наконец, освободила ее руки и развязала лодыжку.

Сабина помассировала запястья, кисло улыбаясь. Идиотка! Она сразу же избавилась от смешной блузки, но оставила корсет, используя свою силу, чтобы он стал похож на металлический нагрудник. Она создала смелый головной убор и ошейник, обхватывающий ее шею, затем с помощью иллюзии разрисовала лицо и заплела косы.

— Сабина, ты должна поторопиться.

— Я должна? — она подошла к женщине. — А ты — никогда больше не смей называть меня по имени! Я — королева Ридстрома, твоя королева. Мы женаты, хочет он это признавать или нет. — Она двинулась прочь, бросая через плечо: — Всего наилучшего.

Демонесса со слезами на глазах поспешила за ней:

— Н-но ты говорила…

— Слушай, ты действительно думаешь, что это мое дело — спасать людей, настолько глупых, чтобы столкнуться в каньоне с драконом и позволить загнать себя в угол? Да, я эгоистична, но кто я такая, чтобы вмешиваться в естественный отбор?

Это была не ее борьба.

— А-би, — донеслось до нее эхо тоненького голоска.

Сабина замерла. Пак оказался в числе демонов, попавших в ловушку. Маленький мальчик, у которого не было шансов не стать едой для дракона, только что позвал ее по имени.

Это означало, что он только что поставил ее перед выбором: она или возненавидит себя, если рискнет шеей, чтобы спасти его, или у нее будет очень плохой день, если мальчишка умрет. Она вздохнула. Возможно, даже хуже, чем плохой день.

Поворачиваясь к неразберихе, она пробормотала себе под нос:

— Не могу поверить, что я это делаю.

Женщина прижала руки к груди:

— О, спасибо!

В ответ на это Сабина обернулась к ней и сквозь зубы произнесла:

— Ни в коем случае я не делаю это, чтобы получить твое спасибо! — и про себя продолжила: «Так глупо. Так чертовски глупо».