Поцелуй короля-демона

— Это — все, что ты можешь мне сказать? Никакой признательности или даже похлопывания по спине, — голос Кадеона становился громче с каждым словом. — Если бы ты только знал, через что я прошел, чтобы получить эту вещь, через что я провел свою женщину… О, и так, для отчета, в твоем гараже не хватает Вейрона, и он, черт побери, никогда туда не вернется.

— Там есть кто-нибудь? — закричала Сабина. — О, боги, помогите мне! — она звякнула цепями. — Меня удерживают против моей воли.

— Это Сабина? — прохрипел Кадеон. — Неужели она и есть твой козырь?

— Пожалуйста, помогите мне!

Ридстром жестко посмотрел на него, запрещая Кадеону что-либо делать.

Нарочито небрежным тоном Кадеон осведомился:

— Значит, у тебя есть злая чародейка, прикованная цепями к кровати, так?

Ридстром знал, что имел в виду его брат.

— Она моя, — вскипел он, — и, черт возьми, я буду делать с ней все, что захочу. И ничего, что не было бы сделано мне, — он осекся, вспомнив оскорбление, которое она нанесла ему. Воспоминание принесло еще больше боли, потому что он собирался быть с ней очень нежным и простить ей все, что она ему сделала. Его кулаки сжались.

— Эй, эй, не надо отыгрываться на мне, брат. Каждому свое, а? — Кадеон все еще изучал Ридстрома.

— Как только я разберусь с ней, я свяжусь с тобой.

Закрывая дверь, он едва расслышал, как Кадеон пробормотал:

— К черту все, если это не означает, что я больше не плохой брат…

Прежде чем отнести меч на склад оружия, Ридстром взял его с собой в спальню, чтобы показать Сабине свой приз.

— Это — меч, который убьет Оморта.

Лезвие меча сверкало на свету, Сабина следила за каждым его движением, пока демон проверял баланс оружия, размахивая им из стороны в сторону.

— Скоро я вернусь в Торнин за его головой. Хочешь этого? Что ты чувствуешь при мысли о смерти своего брата?

— То же самое, когда я слышу прогноз погоды для города, в котором не живу.

— Мне почти хочется, чтобы ты чувствовала привязанность к нему.

— Разве ты не понимаешь? Ты никогда не подойдешь к нему настолько близко, чтобы воспользоваться мечом. Оморт редко покидает Торнин. У него есть охрана и мистические ловушки, которые всегда его окружают. Будь ты проклят, Ридстром! — Ее запястья кровоточили. — Позволь мне уйти!

Он отвернулся от нее и покинул комнату. Когда он направлялся к себе в кабинет, он смотрел на меч, самый прекрасный меч, который он когда-либо видел. Оружие было словно продолжением его руки.

Меч являлся всем, чего он хотел, а он только бросил на него беглый взгляд. Его брат рисковал собственной жизнью, чтобы получить этот меч, а он даже не поблагодарил его.

И Кадеон смотрел на него так, будто он сошел с ума.

Я думаю, что сошел.

Глава 39

Сабина облегченно расслабилась:

«Ланте? Где ты?»

Голос сестры донесся до нее лишь раз, когда она кричала о помощи, но затем вновь исчез.

Сейчас же Сабина едва расслышала:

«Прячусь от очень большой птицы. Что с тобой случилось?»

«Демон поймал меня и приковал к своей кровати».

«Что он сделал? Как только я сбегу от этих тварей, я приду за демоном».

«И что ты сделаешь? Будешь перемещать его, пока он не умрет? Ты сможешь еще немного прятаться от Врекенеров? Подожди, я слышу его шаги… Просто жди!»

Ридстром вернулся к ней, глядя на нее с болью и замешательством в темных глазах. Он подошел к ней, но вместо того, чтобы коснуться ее тела, начал освобождать ее.

Сабина задержала дыхание. Он позволяет ей уйти?

— Ты знаешь, что я видел, когда ты говорила мне, чтобы я мечтал о том, чего больше всего хочу? — его голос был хриплым, когда он освобождал ее лодыжки. — Я метал о тебе и о нашем сыне. Мы были счастливы, Сабина. Я сделал тебя счастливой и защищал тебя. Это чувство было неописуемо.

«Ланте, он освобождает меня, продержись еще чуток».

Ридстром же продолжал:

— Но теперь я знаю, что этого никогда не будет.

Как только он освободил ее, она скинула ноги с кровати и бросилась от него прочь, но он просто опустился на край постели с выражением муки на лице, на котором остался след от ее ногтей.

«Ланте, ты все еще там?» Сабине потребовалось немного времени, чтобы схватить рубашку, которую он оставил целой, и натянуть ее на голову, после чего она направилась к выходу. В дверях она сказала:

— Слушай, Ридстром. Я вернусь через шесть дней. Я обещаю тебе.

— Нет, не вернешься. Я отпускаю тебя совсем, Сабина.

Она резко развернулась:

— Что? Ридстром, нет…

— Это — не я. Ты вызываешь во мне все самое худшее. — Он опустил голову на руки. Так делали люди, которые находились в страшном горе, или же хотели, чтобы их никто больше никогда не трогал.

Он разочаровался в ней. Она хотела бы просить его не делать этого. Привести ему причины, по которой он не должен поступать так. Но Ланте была там одна, беззащитна.

— Все, что мы будем делать дальше, — причинять друг другу боль. Я не хочу, чтобы ты возвращалась, — спокойно произнес он, но со стальными нотками в голосе.

— Демон, подожди…

Он встретил ее взгляд.

— Не возвращайся сюда.