Поцелуй короля-демона

Между хриплыми вдохами, овевающими ее влажную кожу, он поцеловал сделанные им отметины, успокаивая.

— Cwena, ты стоила каждую минуту моего ожидания…

Глава 42

— Я бы могла сказать что-то хорошее, — начала Сабина, когда увидела покосившуюся лачугу, — что-то вроде: «Я уверена, внутри это место отличное». Но мое соглашение тогда бы просто разбилось.

— Ты же хотела, чтобы я пригласил тебя на свидание в бар Ллора, — сказал Ридстром с усмешкой, скользя по ней взглядом. Теперь он улыбался чаще, но все равно каждый раз это заставляло ее сердце сжиматься. — Это наше свидание, и мы в баре.

Она хотела, чтобы он пригласил ее на, по существу, первое в ее жизни свидание. После того, как прошедшие четыре дня они провели вдвоем в доме и главным образом на кровати. Но помимо этого у нее были и скрытые мотивы…

— Сегодня бар полон, — сказал он, катясь на своем новом спортивном автомобиле по стоянке в поисках места для парковки. Они находились в самом центре болота — как это место может быть переполненным?

Когда он, наконец, припарковался, она заметила:

— Я все еще считаю, что ты должен был позволить мне сесть за руль.

— Не вариант, — бросил он, выходя из машины.

Когда она проснулась на следующее утро после их первой ночи любви, он приготовил для нее сюрприз: купил новый автомобиль для себя и еще один — для нее. Но она только в замешательстве смотрела на блестящий красный кабриолет:

— Я не умею водить.

— Я буду учить тебя, — сказал он уверенно.

В конце урока он объявил ее самым агрессивным и опасным водителем, с которым когда-либо сталкивался. Что значило… первоклассным!

После этого Ридстром устроил так, чтобы самые лучшие в Ллоре продавцы одежды и драгоценностей приехали к ним домой и снабдили ее всем, в чем она могла нуждаться.

Она спросила его:

— Ты пытаешься купить меня?

— Это срабатывает? — спросил он в ответ.

Сейчас, после того как он открыл для нее дверцу, на нее обрушились влажный воздух, звуки музыки и хриплого смеха.

Боги, он хорошо выглядел. Демон был одет в черные джинсы с дорогим ремнем и черную, застегивающуюся на пуговицы рубашку, на ногах — также дорогущие ботинки. Его внешний вид, казалось бы, говорил: «Деньги и власть — я знаком с этим».

Когда он помог ей выйти, то наклонился и легонько поцеловал в губы.

— Ты действительно не хочешь вернуться в кровать?

Ее сильный демон оказался ненасытным. На самом деле — они оба.

Он был таким очаровательным, обожая, когда она покрывала поцелуями его лицо, чтобы выразить свою любовь, и содрогался от блаженства, когда она царапала ногтями его спину. Этим утром она застала его крутящимся возле зеркала, чтобы рассмотреть их.

— Знак хорошо выполненной работы, а? — с гордостью произнес он, блеснув сексуальной усмешкой, что заставило ее от восторга поджать пальцы на ногах.

Она была бы более чем счастлива вернуться в их кровать. Но этим утром она испытала приступ дискомфорта — не боль, только чувство, которое казалось не уместным для бессмертного. Это пробудило старую Сабину, ту, которая считала выживание делом первостепенного значения. Хотя она и имела намерение победить morsus, у нее был план Б.

Сегодня вечером она собиралась разыскать вампира, который смог бы перенести ее в Роткалину, если бы дело приняло опасный оборот…

— Сегодня ты выглядишь чертовски красиво, — произнес Ридстром, — я бы сказал это раньше, но онемел от твоего вида.

Ранее, когда он увидел ее спускающуюся по лестнице, он даже запнулся.

— Я думала, ты будешь более устойчив к моему наряду.

Хотя она и заплела волосы в косы, как всегда, она надела простой головной убор и накрасила веки специально для него более консервативно: темно-синяя краска шла только полоской к вискам. Но ее юбка была короткой, ботинки — высокими, а бюстье из металлической сетки удерживалось на месте цепями, соединяющимися с воротником: двумя спереди и четырьмя, спускающимися по ее спине.

— Я не хочу, чтобы ты вновь считала меня консервативным и скучным, — демон, взяв ее за руки и разведя их в стороны, пробежал по ней глазами. — Буду ли я ревновать, если другие мужчины увидят тебя в этом? Без сомнения. Мои рога начнут расти прямо пропорционально первому брошенному на тебя взгляду. Но, кроме того, это заставит меня гордиться тобой.

Он обнял ее, прижав к себе, к своему теплу и аромату, заставляющему ее веки утяжеляться, глядя на него.

— Люди жалели меня из-за того, что я так долго жил без своей женщины. Теперь я хочу всем показать тебя, и я хочу быть таким чертовски самодовольным, потому что все твое всегда было предназначено мне, — мне надо было просто дождаться своего времени.

В последние четыре дня, когда он говорил подобные вещи своим грубым голосом и смотрел на нее такими пронзительными глазами, она почти начала бояться, что он, возможно, слишком прекрасен, слишком замечателен, слишком хорош и внимателен, чтобы быть ее.