Поцелуй Крови

— Слышал, она добилась успеха, вышла за какого-то богача, хорошо зажила. Не знаю… мне все равно. — Когда мужчина резко поднял взгляд, лицо Акса вернуло себе прежнюю собранность, лишилось всяких эмоций, замкнулось, словно от непрошенного гостя. — Так что, нет, я не видел смерть вблизи. Эту вишенку я еще не сорвал. Сейчас я свободен?

Бутчу казалось, что он должен сказать что-то существенное. Но Акс хотел уйти, а не поболтать по душам.

— Да. Свободен.

Он толкнул стул назад, дерево заскрипело по бетонному полу, и потом Акс бросился к двери. Перед тем как открыть ее, он остановился. Посмотрел через плечо.

— На что это похоже?

— Смерть? — Увидев кивок, Бутч сам сделал медленный вдох. — Уверен, что хочешь знать об этом дерьме?

— Ты сам сказал, что нам нужно иметь представление.

Один-ноль в твою пользу, хотел ответить Бутч. Но вместо этого он представил, как парень возвращается в скромный дом, в котором жил в одиночестве, чтобы напиться и вскрыть себе вены. Вколоть смертельную дозу. Или выпрыгнуть из окна.

Нельзя сказать наверняка, учитывая громадную боль, что виднелась за частичными татуировками и металлом.

— Ты переедешь сюда. — Бутч потер золотой крест на груди. — Крэйг будет жить с нами, ты тоже должен.

— Что, боишься, что я повешусь в ванной?

— В точку. — Когда Бутч посмотрел поверх стола, темные брови парня снова взметнулись вверх. — Акс, ты останешься здесь. Так безопасней, ты будешь под защитой и сможешь сконцентрироваться на деле.

Конечно, он начнет спорить. Такие упрямцы всегда…

— Ладно, но периодически мне нужно пару ночей для… ну, ты знаешь.

Интересно, подумал Бутч. Значит, несчастный сукин сын на каком-то уровне осознавал творившееся в голове дерьмо… и был напуган.

— Вопрос в сексе? — протянул Бутч.

— Да.

— Не виню тебя… можешь договариваться с додженом, чтобы тебя увозили. Это не станет проблемой.

— Так… каково это?

Бутч затих и уставился перед собой, на проносившиеся картины… жуткие, страшные картины… в своем мозгу. На мгновение он задумался, стоит ли рассказывать пареньку, но потом понял, что такую правду необходимо произнести вслух, какой бы страшной она ни была. Может, если она была ужасной, то это жизненно необходимо.

И ее нужно рассказать тому, кто хотел участвовать в этой войне.

Если у Акса не получится справиться со своими демонами, то худшее, что они могут сделать для всех — дать ему пистолет с кинжалом и послать в переулки Колдвелла.

Бутч пожал плечами.

— Когда-то я служил в убойном отделе человеческой полиции… не спрашивай… поэтому я многое повидал. Отвечая на вопрос: в зависимости от срока давности и обстоятельств. Свежее убийство… особенно жестокое… грязное дело. Части тела не любят, когда их режут, прокалывают или нарезают на кусочки, и в отместку создают кучу грязи. Господи, мы же на семьдесят процентов состоим из воды? Ты осознаешь это, когда оказываешься на свежем месте преступления. Море крови. Подтеки. Пятна. Еще есть грязная одежда, ковры, простыни, стены, полы… или, если на улице, то земля, бетон, асфальт. А еще запах. Кровь, пот, моча и прочее дерьмо. Сочный букет на долгие часы заполонит твой нос. — Он снова покачал головой. — Старые случаи… запах хуже всего. Вздувшиеся утопленники просто уродливы… а если накопленный газ выходит? Вонь сшибает тебя с ног. И, не знаю, погорельцы не лучше. В такие моменты осознаешь, что ничем не отличаешься от других животных… поджаренное мясо — оно и в Африке пожаренное мясо. Но я никогда не видел, чтобы вполне себе взрослый мужчина выблевывал кофе с пончиками на обычный стейк. — Бутч посмотрел на парня. — Знаешь, что я ненавидел больше всего?

— Да.

Он указал на голову.

— Волосы. Волосы… Господи, гребаные волосы, особенно женские. В крови, грязи, с камешками… спутанные, свалявшиеся… на серой коже. Ночами, когда я не могу уснуть, я вижу именно волосы. — Бутч на автомате начал потирать руки. — Знаешь, всегда приходиться носить перчатки…. Чтобы не оставить своих отпечатков после себя. В старину использовали латексные, позже перешли на нитриловые. И порой, когда осматриваешь тело, волосы прилипают к перчаткам… словно хотят забраться внутрь тебя. Словно… от убитого можно заразиться смертью. — Он покачал головой. — Эти перчатки чертовски тонкие. И они не помогают.

Акс нахмурился.

— Тогда зачем ты носил их?

— Нет, с отпечатками все нормально. Но я всегда оставлял частицу себя на тех телах. В каждом из них… остался я.

Начиная с моей сестры, подумал он. И, если быть точнее, она забрала от него самый большой кусок.

Повисло молчание.

— Ты жил в человеческом мире? — спросил Акс. — В смысле… звучит так, будто ты был…

— Да, давно. Сейчас… я кое-что особенное. — Бутч прокашлялся. — Давай, дуй отсюда. Тебе нужно на тренировку. Ты, я и Крэйг заедем за твоими шмотками… может, мне будет легче, если ты будешь в машине с тем сукиным сыном. Кажется, мне придется постараться, чтобы не позволить ему выпрыгнуть из окна и дать деру.

— Да. Конечно. Не вопрос.

— Мне жаль твоего отца. И он не был ничтожеством. Он заботился о тебе, поэтому был очень важным.