Поцелуй кувалды

Рынок вытянулся метров на триста вдоль одного из городских каналов. Главными действующими лицами здесь были бухарские евреи. Когда-то давно, лет двадцать с лишним тому назад на заре организованной эмиграции из Советского Союза, кто-то из первой волны бухарских евреев настолько восхитился красотой Вены, что не захотел её покидать. Наоборот, семья приняла решение просить убежище именно в Австрии, отдав ей предпочтение. К ним начали присоединяться другие. Так образовалась диаспора. Приученные с рождения работать на земле, они ничего не стали менять в жизненном укладе своих семей и всей диаспоры. Они взялись за разведение овощей, зелени и фруктов и вскоре потеснили на городском рынке местных крестьян. Вообще, чтобы называться бухарским евреем, совершенно не обязательно было быть выходцем из самой Бухары. Евреи из Ташкента, Самарканда, Ташауза и Коканда – все они называли себя бухарскими евреями. Похоже одевались, говорили на одном языке, имели общие обычаи и свято их оберегали и покинули Советский Союз почти все одновременно. Вот сюда и пришли Джесс и Миша, чтобы наладить небольшой бизнес. Через пятнадцать минут после начала поисков «главного» или хотя бы заинтересованного в их немудрёном предложении насчёт купить золотишка образовался замкнутый круг. Если с вопросом к кому-то из бухарских обращался Михаил, то от него тут же отворачивались и отходили «от греха подальше» – уж больно он был похож на небритого террориста. Если они проделывали это вдвоём, то эффект получался почти тот же. А вот если Джесс шла одна на контакт с каким-нибудь бухарцем, то результат был просто потрясающим. Бухарец, будь он восемнадцати или восьмидесяти лет от роду – неважно, не веря своему счастью, восклицал: «Блондинка!» и тут же приглашал её в ресторан, чтобы потом сразу поехать с ней в гостиницу, что неподалёку, по принципу – «кто девушку накормил, тот её и танцует». «Не пожалеешь, красавица! Потом ещё просить будешь, мамой клянусь!» Пришлось сменить тактику. Исключив Мишу из ударной группы, к солидной бухарской женщине из овощного ряда подошла только одна Джесс и представилась Галей. Женщина, её звали Роза, оказалась любезной, сообразительной и деловой. Завязался контакт. Чуть позже к ним подключился муж Розы – Вагиф, и вместе они составили план действий.

На следующее утро в районе восьми часов незнакомый человек, по виду цыган, а на самом деле обыкновенный еврей родом из древней Хивы, постучался в двери общежития и предложил свои услуги в роли скупщика всякого товара. Он ссылался на то, что уже пятнадцать лет этим занимается и его цены самые лучшие во все Австрии. «Даже Фима с пятого Брайтона это вам всегда подтвердит, клянусь! До сих пор мне благодарен и шлёт открытки по поводу каждого праздника». Но цены он предложил такие, что даже полный дурак сразу отказывался от дальнейших переговоров. В этом заключалась первая часть разработанного Джесс-Галей плана. Псевдоцыган уехал ни с чем, вслед за чем подъехал Вагиф с Розой. Их уже ждали. Накануне вечером Джесс и Миша провели в разговорах с нашими около двух часов, чтобы убедить их не сдавать золото в скупку и не «отдавать» незнакомцам, а продать всё очень «хорошим людям». Большинство согласилось. Бухарские оказались знакомы с хозяином общаги, они иногда приезжали сюда, чтобы забрать письмо от родственника из Союза или маленькую посылочку. Золото, среди которого иногда оказывались ювелирные шедевры, тоже иногда покупали. Вот и сейчас они не стали терять время и вместе с Джесс пошли по комнатам, предлагая разумные цены. Через час они закончили скупку драгоценного металла, рассчитались с Джесс и уехали к себе на рынок. Это утро принесло Филоне – Филоновым триста восемьдесят долларов, что на восемьдесят долларов превышало недополученное вчера пособие.