Поцелуй меня, если осмелишься! (СИ)

— Это как Райан Рейнольдс — актер? — притворившись не самой сообразительной девушкой, поинтересовалась Лорен.

— Нет, это как Дэниел Рейнольдс — ваш жених, — в тон ей ответил Мэтт.

— О, брат Дэнни! А вы не такой старый, как он говорил. — Лорен показалось, что его губы нервно дернулись, а потом сжались в еще более тонкую линию. Она мило улыбнулась, продолжая строить из себя беспардонную девицу.

— Мисс Вудс, я надеюсь, вы и сами понимаете, что не подходите моему брату.

— Дэнни взрослый мальчик и сам может решить: подхожу я ему или нет.

— Дэнни всего лишь мальчишка, который по неопытности мог прельститься вашей внешней привлекательностью, — последние слова относительно красоты Лорен прозвучали с большим сомнением.

— Мы с моим женихом одного возраста и, судя по вашей логике, я тоже ребенок. А что вы можете сделать детям? — Она подалась вперед и, сложив руки перед собой, предположила: — В угол поставите или ремнем отшлепаете?

Мэтт молчал. Никакой другой реакции на ее предположение не последовало.

— Как решите, сообщите. — Лорен поднялась и, достав из сумочки двадцатку, кинула ее на стол. — Выпейте за мой счет.

Она сладко улыбнулась, вышла из-за стола, собираясь уйти, но, поравнявшись с его креслом, почувствовала, как сильная ладонь обхватила ее тонкое запястье. Не больно, но крепко.

— Упрямая? Прекрасно, — вкрадчиво начал он, а потом резко потянул Лорен на себя. — Ты сама напрашиваешься на грубость, девочка.

Первым порывом было вырвать руку и в красках объяснить, что такого рода вторжение в личное пространство можно расценить, как сексуальные домогательства. Но Лорен подавила это справедливое желание и наклонилась к Мэтту еще ближе, полностью нарушая правила приличия, обдавая тонким цветочным ароматом духов и щекоча его щеку мягкими медными волосами.

— Уже нет, давно нет, Мэтт, — фамильярно ответила она и звонко рассмеялась, когда он одернул руку, будто обжегся.

Расправив плечи, Лорен направилась к выходу, не забывая вульгарно вилять задницей, а про себя возносить хвалу господу. Она боялась первой встречи. Боялась, что стушуется и выдаст себя, но сейчас ей показалось, что она выиграла этот раунд, оставив старшего Рейнольдса переваривать каждое сказанное слово. И пища эта вряд ли придется ему по вкусу. А потом отметила, что игра, в которую втянул ее Дэнни, стала намного интересней, а ставки выше. После знакомства с Мэттом Лорен отчетливо поняла: если они проколются, то достанется не только Дэнни.

Мистер Высокомерие, или она была актрисою…

— Синтия точно нам подыграет? — в которой раз спросила Лорен.

— Точно, точно, — шумно выдохнув, ответил Дэнни. — Мама очень любит Мэтта, но и ей кажется, что он уж очень рьяно принял на себя обязанности главы семьи.

Пробурчав что-то нечленораздельное, Лорен перевела взгляд на мигающую панель лифта, плавно поднимавшего их на пятьдесят седьмой этаж. Сегодня за ужином ее ожидало официальное знакомство с Мэттью Джеймсом Рейнольдсом, а на замечание, что они вроде как уже познакомились, Дэнни рассмеялся и сообщил, что брат нехотя пообещал попросить прощения за свое неджентльменское поведение, которым так обидел Лорен. Она улыбнулась, представив картину кающегося Мэтта, и клятвенно заверила, что примет его извинения именно так, как он того заслуживает. Высокомерный напыщенный осел. С недавних пор про себя Лорен только так называла брата Дэнни.

Двери лифта распахнулись, и псевдовлюбленная парочка оказалась перед массивной дверью, венчавшей вход в резиденцию семьи Рейнольдс. Назвать просто квартирой двухуровневые апартаменты в небоскребе на Пятой Авеню у Лорен язык не поворачивался. Но бывала она здесь не единожды, поэтому того самого — первого, ощущения робости перед поистине огромными финансовыми возможностями лучшего друга больше не испытывала. Да и атмосфера у них в доме, благодаря добродушию миссис Рейнольдс, всегда была приветливая и непринужденная. Поэтому сейчас Лорен очень переживала из-за мамы Дэнни.

Синтия по натуре очень мягкая покладистая женщина, которая всегда была окружена сильными властными мужчинами. Сначала о ней заботился муж, а после его смерти сыновья. Лорен всегда удивляло то, как она беспрекословно потакала во всем младшему сыну, который частенько пользовался этим, но палку не перегибал и веревок из матери не вил. Возможно, боялся старшего брата? Посему вопрос: «Насколько Синтия обожала старшего сына и считалась с его мнением?» напрашивался сам собой. Судя по тому, что Лорен успела услышать о нем и в чем смогла убедиться воочию, он человек сложный и упрямый. И сейчас она боялась, что, если он всерьез возьмется за мать, надавит как следует, она выложит ему все, как на исповеди.