Поцелуй меня ложью

Баз врезается в меня, царапая спину о стену позади с каждым движением. Моя кожа скользкая от пота, а от него исходит мужской мускусный запах. Я открываю глаза, смотря вниз, где его член исчезает внутри меня, и мой клитор болезненно пульсирует, заставляя сжиматься вокруг его твердой длины. Когда я поднимаю глаза, то вижу, что он смотрит на меня, его темные глаза пылают. Словно веревка между нами натягивается, магнитная сила притягивает нас друг к другу, и наши рты сталкиваются. Это неряшливо, горячо, и не похоже ни на что, что я когда-либо делила с мужчиной.

Я должна была встретиться с подругами за ужином и оплакать годовщину смерти сестры, но все, что меня сейчас волнует, это грязный сценарий, который разыгрывается на данный момент. Все, что меня волнует, это обрести освобождение с этим красивым незнакомцем.

Звуки шлепков, мои стоны, его ворчание и влага эхом отдаются вокруг нас, как ревущий сигнал тревоги. Мне должно быть стыдно за звуки, которое издает мое тело, но я не стыжусь. Я так возбуждена, так потеряна в том, что этот мужчина делает с моим телом, что, кажется, не могу ничего понять.

— Ты очень мокрая, Маккензи?

Моя киска сжимается от эротического вопроса.

— Н-нет.

— Ох, но я думаю, что да. Я чувствую, насколько ты мокрая. А ты чувствуешь это? — насмехается он, изменяя угол бёдер и задевая место, которое кажется чертовски вкусным. — Это говорит мне о том, что ты готова кончить, Маккензи. Ты хочешь кончить?

— Я…

Я задыхаюсь, когда он перемещает свою руку между нами, щёлкая клитор, почти бросая меня через край.

Он мрачно смеется.

— Не сейчас. Не кончай. Продолжай щипать себя за соски, пока эта киска не забьется в спазмах, ты меня поняла?

Я делаю, как он говорит, и когда я уже на грани, я едва держусь, он наклоняется к моему уху и шепчет:

— Давай, сейчас, грязная девочка.

— О Господи, — стону я, разворачиваясь по спирали, и взрываясь.

Я кончаю без предупреждения. Оргазм пронзает меня, забирая с собой дыхание. Мои глаза закатываются, лишая зрения, а слух заглушается, оставляя меня всего на целых десять секунд в тишине. Мое тело яростно дрожит в его объятиях, когда каждая волна оргазма прокатывается по мне.

Прийдя в себя я открываю глаза и обнаруживаю, что Баз внимательно наблюдает за мной, пока я спускаюсь по спирали. Его глаза горят, будто смотреть, как я кончаю, его любимое занятие. А может, и любимое. Возможно, доставлять девушкам удовольствие то, ради чего он живет.

Доказательство моего оргазма скользит вниз по ноге, и на секунду мне кажется, что он кончил в меня, но нет. Это я, полностью я.

— Вот так, грязная девочка.

Он злобно ухмыляется, не сводя глаз с беспорядка у меня между ног.

Он двигает рукой по члену, будто вид между моих ног слишком велик, и он больше не может сдерживаться. Запустив кулак мне в волосы, он дергает их и грубо входит в меня. Я не могу подавить животный шум, поднимающийся из горла. Моя киска ощущается использованной, но часть меня не хочет, чтобы он останавливался. Он не может остановиться.

Он внезапно выходит, и я не знаю, почему я это делаю, но я вырываюсь из его хватки. Опустившись на колени, я хватаю его член и беру в рот, пока он не проливается мне в горло.

— Дерьмо, ты невероятна, — выдыхает он, не сводя с меня глаз.

Его взгляд испепеляет меня, оставляя огненный след на моей коже. Он словно клеймит меня.

Он помогает мне подняться, и мои ноги дрожат. Мой желудок трепещет с силой бабочек от того, как он смотрит на меня так пристально, словно хочет опустошить меня целиком. Хотя он только что сделал это.

— Ух ты, — выдыхаю я, и он усмехается.

Улыбка расплывается на моем лице, и следующее, что я помню, его губы на моих в жестоком поцелуе, который крадет мое дыхание. Он практически высасывает воздух из моих легких.

Мои глаза слегка расширяются, когда я чувствую, как твердость База упирается мне в живот.

— Это…? — я смотрю вниз, и, конечно же, он снова твердый. — Как ты можешь быть снова готов? После этого не меньше? — спрашиваю я, совершенно ошеломленная.

Он ухмыляется, ловко расстегивая рубашку и снимая оставшуюся одежду. У меня пересыхает во рту, до боли пересыхает, когда я полностью вижу его бронзовую кожу, пресс, который может посоперничать с моделями по всему миру, и эта глубокая V-образная дорожка, заставляющая меня умирать, чтобы провести рукой или даже языком по каждой частички его тела.

Я тянусь вперед, погибая от желания сорвать с него рубашку, но он обрывает меня, материал все еще скрывает от меня большую часть его тела.

— Я только начал с тобой, Маккензи. Сними платье. Я хочу видеть твое тело, когда буду трахать тебя в этот раз.

Ох, пресвятая матерь всего святого! Этот рот.

Я раздеваюсь, и обычно уклоняюсь от того, как он смотрит на мое тело. Вместо этого я наслаждаюсь, как его глаза скользят по моей груди вниз к гладкому, чистому холсту на вершине между бедер.