Поцелуй меня завтра

– Давай такси закажем? Нас уже ждут в другом месте. Там весело. – Содержимое следующей стопки оказалось в Маргарите, но третью я выхватила из ее рук, проглатывая напиток одним разом. Нечего технично напиваться в одиночестве. Я тоже хочу.

– А кто нас ждет? – спросила, нахмурившись.

– Друзья. Да ты должна помнить Мишку. Его семья переехала в столицу лет пять назад, сразу после того, как он окончил школу. Да кому я рассказываю? Вызывай такси и поехали. Сама увидишь и вспомнишь.

Такси примчалось к нам уже через десять минут. Мы успели продегустировать парочку коктейлей, а я как-то слишком вяло осознавала, что бессовестно пропила кучу денег в этом клубе, не жалея и чаевых для бармена, который весь вечер был обходительным и не забывал подливать нам новые порции. Нет, конечно, про себя материлась, но думать сегодня об этом не хотелось. Я обязательно подумаю об этом завтра, когда буду корить себя за все произошедшее.

Дорога заняла какое-то время. Водитель оказался неболтливым, а вот мы весело подпевали радио. Играла настолько старая песня, что и вспоминать стыдно. Когда-то прямо-таки зависали под нее с Маргаритой, ощущая себя взрослыми дамами, разбирающимися в жизни. Так смешно и нелепо. Но было так просто.

– Звони, – скомандовала я Ритке, и она послушно набрала чей-то номер.

– Мы приехали! Идите, давайте встречайте нас! – объявила она, видимо, тому самому Мише, которого мне никак не удавалось вспомнить. Возможно, он учился в параллельном классе. – Пойдем, Евгеша.

Маргарита выбралась из автомобиля, а я застопорилась, расплачиваясь с водителем и давая ему сверху немного больше.

– Простите, вы не могли бы постоять здесь минут пять и подождать нас. Если мы не вернемся через пять минут, то уезжайте, ладно? – кое-как миролюбиво выговорила я.

– Хорошо, дочка. Пять минут, а потом уезжаю.

Выбравшись, запоздало вспомнила, что свою кофточку да и Риткину куртку мы оставили в гардеробе клуба. Так и знала, что как-нибудь накосячим.

– Ритка, мы вещи забыли! – окликнула я ее, расстраиваясь.

– Да ну их. Я тебе новую подарю. – Вот так просто.

Поднимались по лестнице в какой-то элитный клуб. По крайней мере, он выглядел не так пестро, как предыдущий, и во внешней отделке угадывался какой-никакой, а вкус. Взглянув наверх, собиралась посмотреть, сколько там еще ступенек осталось, да так и замерла на полпути, потому что там стоял Владимир.

Как и всегда – чертовски притягателен. В черной рубашке и черных же брюках. Руки в карманах, пиджак на плечах, а на правом запястье часы. Господи, хоть бы он был пьяным глюком. И смотрит так – безэмоционально. Темный взгляд блестит даже в тени. Он ждет. Меня ждет.

– Евгеша, ты идешь? – обернулась ко мне Ритка, а я истерично рассмеялась. Хохотала громко, даже не пытаясь не привлекать внимание. Просто не могла остановиться, захлебываясь истерикой.

Владимир спускался. Неторопливо, статно, и каждый его шаг звучал для меня приговором. Маргарита уже скрылась внутри с какими-то парнями – наверное, с друзьями брата, – но мне на это было наплевать. Передала из рук в руки родственнику, пусть теперь сам разбирается с этой пьяной интриганкой.

Смотрела на него, а он стоял всего в каком-то шаге от меня. Даже нет. В полушаге. Все тот же до боли знакомый аромат ударил в голову, возрождая что-то забытое, с трудом спрятанное, а я со всего размаха влепила мужчине пощечину. Ту самую, что так желала отдать, но легче не стало, а ведь я так надеялась…

– Я скучаю по тебе, – невозмутимо проговаривает он, а я ударяю еще раз.

Злые слезы застилают взгляд, а я сжимаю зубы, чтобы не дай бог не всхлипнуть.

– Я ненавижу тебя. – ответила я, усмехаясь.

Прекрасно помнила, как мы не спали до самого утра, разговаривая обо всем на свете, делясь секретами, планами, собственной жизнью. И каждый день я встречала его взгляд, точно зная, что увижу его и завтра. И обязательно поцелую эти губы, которые наверняка целовали сотни других.

– Я люблю тебя, Евгеша. До сих пор. Всегда.

Еще одна пощечина. Ладонь горит, пальцы покалывает, а я не желаю слушать эту ложь. Внутри все сжимается, снова болит нестерпимо, как и тогда, когда умирала день за днем в собственной постели, проклиная тот день, когда впервые познакомилась с Риткиным старшим братом. Ненавижу. Всем сердцем ненавижу.

– Не смей меня так называть. – Слезы уже стекают по щекам, и их не остановить. – Наши отношения были ошибкой, ясно? Самой глупой ошибкой в моей жизни.

– Не говори так. Ты сама себе не веришь.

Еще одна пощечина. Просто молчу, не в силах возразить, а он даже с места не сдвинулся. Выносит каждый удар так, будто считает, что все они заслужены. Всегда поражалась его выдержке.

– Я знаю, о чем говорю, – все-таки ответила, пытаясь улыбаться, но наверняка выглядела жалко.

– Пять лет, Женя. Пять лет я вижу тебя в своих снах.

– Ложь!