Поцелуй на пожарной лестнице

– Везешь, как дрова березовые! – рявкнула она, предупредив все слова недовольства с его стороны. – Вот девушке плохо стало!

Она и сама толком не понимала, что заставило ее вернуться и начать опять возиться с этой ненормальной девицей. Хотя, похоже, с головой у нее все было в порядке – до сегодняшнего утра. А столько покушений на свою жизнь и мужик здоровый не выдержит!

Здравый смысл подсказывал: как можно быстрее бежать от Кати. И оказаться как можно дальше от нее. Но Татьяна вдруг перестала слушаться голоса рассудка. Она решила спасти свою вновь обретенную подругу. Сначала помочь Кате убежать от тех, кто так долго и целенаправленно ее преследует, а уже потом разобраться, что же это за странная история. Впрочем, разбирательство необязательно, подумав об этом, Татьяна невесело усмехнулась.

– Сядь прямо, – сказала она вполголоса Кате, – веди себя спокойно, глаза не отводи, если кто-то на тебя в упор посмотрит. А то каждый встречный видит, что у тебя неприятности! Вид у тебя слишком расстроенный, да еще без ничего… Так тебя каждый третий запомнит.

– Зачем ты со мной возишься? – Катя улыбнулась сквозь слезы.

– Потом об этом поговорим, а сейчас – давай-ка выйдем от греха подальше!

Они пересели на другую маршрутку. Татьяна заметала следы со знанием дела, как опытная лиса. Катя понемногу пришла в себя и выглядела уже не такой удрученной. У нее осталась одна надежда – Виталий. Должен же он когда-нибудь включить мобильник!

– Дай телефон, я еще раз мужу позвоню, – попросила она.

– Ну уж нет! – процедила Татьяна. – С моего телефона ты звонить никуда не будешь, да я и вообще его выключила! Ты думаешь, как тебя этот Стас отыскал?

– Да я же ему сама звонила, по мобильнику той несчастной девчонки! И встречу назначила, у кафе «Афродита!

– Точно: они уверились, что погибла не ты, и стали искать тебя возле твоего дома, так? Ты ему больше не звонила, а позвонила с моего мобильника какой-то подруге?

– Лидка! – вспомнила Катя. – Лидка Дроздова тоже с ними заодно. Ведь я же не сумасшедшая, я точно помню, что это она вызвонила меня утром. Да если бы не она, я ни за что в Москву бы не поехала!

– Ну вот видишь, – с удовлетворением проговорила Таня, – значит, нельзя вообще никуда звонить. Местонахождение мобильного телефона, к твоему сведению, можно выяснить минут за пятнадцать! При наличии техники, конечно. Ладно, сейчас едем ко мне, я тебе хоть курточку какую-нибудь подберу, а то смотреть на тебя холодно…

– Мы тут с одной девчонкой квартиру снимаем, – сообщила Татьяна, подходя к неказистому пятиэтажному дому. – Она сейчас, наверное, на работе…

Внезапно Катя замерла на месте и схватила подругу за локоть.

– Ну, что опять? – обернулась Татьяна.

– Смотри, снова эта черная машина!

От дальнего подъезда действительно медленно отъехал черный автомобиль.

– Слушай, подруга, тебе уже точно к невропатологу пора! Ты же говорила, что тебя преследует «Лексус», а это – «Тойота». И потом, она уезжает…

– Извини, – смущенно проговорила Катя. – Я, наверное, и правда не в себе…

Татьяна открыла замок подъезда, они поднялись на третий этаж. Катя испуганно оглядывалась по сторонам – заплеванная лестница, стены в матерных надписях и непристойных рисунках, запахи кошек и подгоревших щей… ей казалось, что она попала на другую планету. Точнее, она чувствовала себя инопланетянкой, совершившей аварийное приземление в обычную, неприглядную жизнь. По сравнению с этой лестницей ее просторный загородный дом, огромный бассейн с подогретой водой, вышколенная прислуга, шмотки и интерьеры от знаменитых дизайнеров казались фантастикой.

В довершение ко всему на ступеньке лестницы, перед самой площадкой третьего этажа, сидел здоровенный небритый мужик неопределенного возраста, со следами застарелого похмелья на лице. Он так вольготно устроился на грязных ступеньках, что полностью перегородил проход.

– Ну-ка, Павлуша, подвинься! – миролюбиво проговорила Татьяна. – Дай девушкам пройти!

Павлуша поднял опухшее лицо и дохнул на них такой густой смесью многолетнего перегара, дешевого табака и нечищеных зубов, что Катя с непривычки едва не задохнулась.

– Собака лаяла на дядю фраера… – пропел этот «самородок» гнусавым пропитым голосом.

– Дома будешь петь! – попыталась приструнить его Татьяна. – Ползи домой, Паваротти хренов!

– Домой меня Нинка не пускает, стерва необразованная! Видите ли, она мою пьяную морду видеть не хочет! – ответил Павлуша с глубоко выстраданным возмущением и перешел к следующему номеру своего репертуара: – Любовь свою короткую залить пытался водкою и воровать боялся, как ни странно…

– Действительно, очень странно! – проговорила Татьяна. – Ну, ты нас наконец пропустишь?

– А кто вы такие, чтобы вас пропускать? – не унимался Павлуша. – Как я есть свободный человек и жертва тяжелых ик… экологических условий, я могу вас пропускать или не пропускать… захочу – пропущу, захочу – не пропущу…

– А ну, свободный человек, вали отсюда! – И Татьяна легонько ткнула Павлушу в ухо.

Тот охнул, схватился за ухо и отскочил к стене, что-то обиженно пробормотав.