Поцелуй нарцисса

Стены были увешаны гобеленами на шестах, рогами животных и щитами. Пол выложен мраморными фресками и устлан душистыми травами. Вдоль стен стояли сундуки и скамьи.

В центре зала у стены с большим ковром, на возвышении, находились два резных кресла, где сидели Теодор и Роза-Альбина.

— Добро пожаловать, моя дорогая!

Латгардис узнала герцогиню, которая кивнула ей головой. Она подошла к хозяевам и, опустив свой взгляд, присела с почтением.

Теодор с нетерпением встал с резного кресла и направился к своей невесте. Как только она вошла, он, не отрывая взгляда, любовался ее стройной фигурой, грациозной осанкой, плавными и уверенными движениями рук, плеч и всего тела. Все в девушке говорило об грациозности и благородстве, она была похожа на фею из сказки. Больше всего его привлекли светлые волосы, и синие, василькового цвета глаза – холодные и надменные, обрамленные густыми черными ресницами. Облик благородной принцессы дополнял нежный овал светлого лица и манящие, тонкие алые губы.

— Я Теодор – твой будущий супруг! — он подошел к ней уверенной походкой и поприветствовал ее на франкском диалекте, на котором сейчас говорили во всем королевстве. Нарочно, чтобы узнать, насколько хорошо она его понимала. — Добро пожаловать домой!

—Мерси, милорд! Латгардис из рода Амаллов! — ответила она слегка улыбнулась и присела, как ее учили, в поклоне.

Ее диалект поразил Теодора, видимо, у нее в аббатстве были хорошие наставники.

Теодор слегка обхватил рукой талию Латгардис и подвел ближе к своим родным. Она не поняла этого жеста, но не осмелилась возразить.

— Позвольте представить вам членов нашей семьи, — плавным жестом руки герцог указал на двоих женщин. — Это госпожа замка герцогиня Роза-Альбина, с ней вы уже знакомы. — Затем Теодор представил ей молодую девушку, очень сильно похожую на него, и Латгардис с почтением ей поклонилась. — Это моя младшая сестра, Эллен. Еще у меня есть старший брат Жан-Марк – герцог Бардо, в данный момент он у себя в землях.

— Полагаю, дорогая вы голодны. Прошу вас присаживайтесь! — маман пригласила всех за стол, уставленный серебряной посудой.

Теодор подвел невесту к столу и помог ей присесть на стул, а сам сел на резное кресло во главе стола. Слуга тут же разлил вино в серебряные кубки господ.

Темно-карие глаза жениха на мгновение встретились с синими глазами невесты. Теодор разглядывал свою принцессу, а Латгардис все время прятала взгляд в красиво уложенных на подносах блюдах. Хотя ей безумно хотелось тоже рассмотреть своего жениха.

Молчание повисло в зале, и Роза-Альбина разбудила всех своим громким возгласом:

— Предлагаю поднять наши кубки за успешное процветание нашей семьи, — герцогиня подняла кубок, порадовавшись, что девушка наконец-то в замке, и мысленно поздравила себя с маленькой победой.

Все, кроме Латгардис, залпом выпили вино, а она сделала лишь несколько глотков, боясь, что от усталости могла быстро опьянеть, да и вино было слишком сухим для ее вкуса.

Когда бокалы были опустошены, слуги заставили стол блюдами, от которых у голодной Латгардис разбежались глаза. Она старалась держать себя в руках и не подавать вида, но у нее начала кружиться голова от всего увиденного.

Молодой герцог продолжал украдкой смотреть на Латгардис, и когда их взгляды встречались, он слегка улыбался ей, вводя в краску. Первый глоток вина дал о себе знать, у Латгардис разыгрались мысли о том, что могли означать эти знаки внимания? Он показывал ей свою воспитанность, или это был первый знак симпатии? И то, и другое у него было в избытке.

Латгардис пыталась поесть, но еда не ложилась в нервном желудке, хоть и была настоящим лакомством, по сравнению с овсяной кашей и жареными каштанами.

Наконец Теодор немного отступил и принялся разрезать свое жаркое, когда понял, что девушка не ест из-за его любопытного взгляда. А ей надобно хорошо питаться, чтобы родить ему наследника, она была хоть и стройная, но очень тощая. Теодор понятия не имел, что он будет с ней делать в постели. Ведь если он приляжет на нее, то раздавит своим весом.

После нескольких глотков крепкого вина Латгардис немного расслабилась, и ей выпал шанс краем глаза посмотреть на герцога. Теодор был обаятельным и молодым мужчиной, наверняка по нему страдает много девушек.

У него была треугольная форма лица, высокие скулы, четко очерченные губы, низко посаженные, почти горизонтальные темно-медовые брови, и выступающий вперед подбородок. Взгляд темно-карих глаз с опасным огоньком пронзал до глубины души.

Белокурые волосы его были длинными, они рассыпались по шкуре серого волка, лежавшей на широких плечах. Прежде такого цвета пряди она видела лишь однажды в жизни, у покойного герцога. Да и в королевстве франков лишь благородно рождённым мужчинам было позволено носить такую длину волос, как у короля.