Поцелуй небо (ЛП)

— Я счастлива, что мы собираемся на неделю скрыться от папарацци, но я не в восторге от мысли, что Ло и Райк устроят ему допрос с пристрастием.

— Тогда пусть начнет знакомство с меня, облегчи ему задачу, — говорю я, немного манипулируя ею. Но я делаю это из благих побуждений. — Я просто хочу вежливо с ним поговорить.

— Конечно. Звучит отлично, — но я вижу беспокойство за ее искусственным фасадом. У Дэйзи талант скрывать свои истинные чувства, а я в этом эксперт.

Прежде чем уйти, она оборачивается и говорит, пока идет спиной вперед.

— Не мог бы ты… сделать мне одолжение и не говорить Роуз, что Джулиан издавал те звуки?

Это странно.

Роуз знает, что Дэйзи ведет половую жизнь. Она также сторонница того, чтобы женщины исследовали свою сексуальность, даже если сама Роуз стесняется исследовать свою собственную. Судя по отсутствию пота и румянца, я предполагаю, что у Дэйзи сейчас не было секса.

— Роуз будет все равно, — в конце концов, говорю я. Но Дэйзи и так это знает, так в чем же настоящая проблема?

Дэйзи складывает руки вместе.

— Верно. Хорошо, — она указывает большим пальцем в сторону лестницы, — Тогда, я пойду делать завтрак, — а затем исчезает, оставляя у меня неприятное ощущение в животе.

С этим Джулианом что-то не так.

Я толкаю дверь спальни и вижу загорелого парня с взъерошенными каштановыми волосами и небритым лицом. Скорее всего, итальянец.

Моя первая реакция — он определенно модель. Я могу судить об этом, глядя на его выдающиеся черты лица, к тому же я уверен, что Дэйзи познакомилась с ним на работе. И пока он стоит перед зеркалом, пытаясь причесать и уложить пальцами волосы, я понимаю, в чем заключается эта настоящая проблема.

Этот парень не подросток. Отнюдь нет.

— Эй, мужик, — кивает он мне. — Ты ведь не ее брат, не так ли? — он кривится, уже ожидая от меня резких слов. Ему даже неизвестно, что у Дэйзи есть только сестры.

— Так ты новый парень Дэйзи? — спрашиваю я, намеренно не отвечая на его предыдущий вопрос.

Он неловко переминается с ноги на ногу.

— Нууу, типа того...

— Термин парень имеет лишь одно значение, — я прислоняюсь плечом к дверному косяку, — вы либо встречаетесь, либо нет.

Он прищуривает глаза, как будто сбит с толку.

— Ну, мы вообще с ней не трахаемся. Она несовершеннолетняя, — он хватает свое пальто со стула. — Как ты это назовешь?

Ложь.

— Ты все еще можешь быть осужден за минет от несовершеннолетней, — опровергаю я, — поэтому я назвал бы это траханьем.

Его лицо бледнеет.

— Послушай, я модель. Мы знакомы с Дэйзи уже почти год. Мы всего лишь хорошие друзья.

— Тебе ведь где-то... двадцать два? — спрашиваю я.

— Двадцать три.

Блядь. Райку двадцать три. Он убьет этого парня.

Я качаю головой.

Дэйзи запуталась. Я понимаю это по выражению ее лица почти каждый раз, когда вижу ее. Она с четырнадцати лет занимается своей карьерой и все, включая модную индустрию, агентов, фотографов и моделей, таких как Джулиан, относятся к ней, как к взрослой девушке. Но еще есть люди, как Ло и Лили, которые видят в ней младшую сестру. Которые обращаются с ней так, будто ей только исполнится шестнадцать лет, а не уже семнадцать, будто она не достигла никакого уровня зрелости.

Возраст — это цифра, которая не отражает обстоятельства, окружение или психологию. Для меня возраст имеет несущественное значение, так как некоторые люди и в тридцать лет ведут себя как дети, в то время как некоторые подростки берут на себя ответственность за домашнее хозяйство.

Я не сужу о людях по цифрам. Я сужу о них по тому, какие они внутри.

Я подумывал о том, чтобы поговорить с Дэйзи о ее ситуации. Дать ей понять, что, как бы запутанно это ни звучало, она чувствует себя потерянной только из-за того, что наше общество так устроено. И, независимо от того, в какие рамки люди пытаются тебя загнать — с тобой все будет в порядке, пока ты знаешь, кем являешься.

И, возможно, тебе придется играть по их правилам, мириться с их ярлыками и использовать их термины — я делаю это всю свою жизнь — но важно лишь то, во что ты сам веришь.

Но я никогда не заведу с ней этот разговор. Фредерик часто напоминает мне, что я не психиатр для всего мира. Я вижу людей насквозь, но мне приходится выбирать, кого и что я хочу исправить. Дэйзи достаточно умна, чтобы разобраться во всем самостоятельно. Ей просто нужно немного времени.

Запретить ей дружить или иметь отношения с кем-то — не решение проблемы. Это просто станет еще одним напоминанием о том, что цифры имеют большее значение, чем уровень ее зрелости. Так что мне приходится страдать, любезничая с ее парнем.

— Небольшой совет, — говорю я небрежно. — Если ты собираешься устраивать в этом доме ночевки со своим хорошим другом, то сведи свои оргазмы к минимуму. Возможно, в следующий раз вас застукаю уже не я, а кто-то другой, и тогда ты вряд ли сможешь уберечь свои яйца. А ты, похоже, ими наслаждаешься.

— Итак... кого именно мне следует избегать? — смеется он.

— Всех, кроме меня, — говорю я ему.

Он снова смеется, как будто это шутка. Я не отрываю от него невозмутимого взгляда, и его улыбка слабеет.