Поцелуй Первым | Король Столицы (СИ)

А в голове — нагар, закоптилось месиво мозгов. Впору башку до крови расчесать. Достало, ну че эта Чернышевская повсюду, а?

Брожение унять пытаюсь, чтобы землю под ногами не топтать свирепо. Хоть и на месте стою. Свирепо, потому что сам с помоста к фее прибежал, как только увидел.

Дурак.

Поворачиваюсь к правому флангу ограды, и заряжаю рабочим очень четко и внятно:

— Справа поправьте, как она сказала. И по всей длине делайте просвет!

Судя по ее реакции, сетку по всему периметру Алиса не одобряла. С чем я был полностью согласен, но промолчал.

Уже поздно снимать. До чего же криворукие, кто в открытом поле клетки ставит?

Алиса действительно пьет воду чуть поодаль, а затем отдает бутылку каким-то подросткам. Они облепляют ее сочную фигурку полчащем саранчи.

Все в поселке ее знают.

После вчерашнего меня тоже все знают, но совсем не так, как выгодно.

Разберусь со странным обстрелом позже, уж время будет. Еще как минимум неделю тут торчать.

Ни за что не уеду, пока создаем ебаный Устав. Бестия тут сразу же всех по струнке построит.

Костюмированные консультанты от Фрезя только метушиться умеют. Не хочу соглашаться с этими, как их, фременистками, но мужик хилый нынче пошел.

Да они толкают проект со скоростью улитки! На дело бы их не взял.

А вот ее бы взял.

Долбаная фея с самыми сладкими губами на свете — настоящий боец. Жаль, только не на моей стороне.

А прямо напротив.

Какой бы принцессой по рождению не была, она от своего не отступает и пашет над результатом. Одна против всех. Против меня. Она гнет и гнет свою линию, потому что верит в нее.

Как бы узнать, что там у них с родней случилось. Говорят, от нее фактически отказались. Квартирку оставили, правда, я пробивал.

Наблюдаю, бесцельно касаясь козырька, как Алиса поправляет лямку майки и улыбается каким-то соплякам с розовыми паклями. Все это время не могу догнать: в лифчике она или нет. Когда стояла рядом, не хотел глазеть. Она еще сменила платье на юбчонку сегодня, покороче. На вид — жуть, с волной несуразной какой-то. Стояк железный теперь уже больше как норма, чем измененное состояние — если не натыкаюсь на нее взглядом, то думаю о ней или вспоминаю.

Как мычала мне в рот, тогда на стоянке.

Как нуждалась в передышках.

Как дрожала вся подо мной. Упругая, но мягкая. Везде, куда смог дотянуться.

Вспоминаю, как останавливался тогда, и по рукам онемение стальными латами сдавливает. Ну нахрена стопорил себя. Не хотел напугать. Так после однофигово испортил все к хуям. Перечеркнул. А это может было единствен…

От мысли, что это единственный раз до нее дорвался, слюни кислотой оборачиваются. И что-то в грудине не заводится, как двигатель зимой барахлит, — а должно заводиться. Обязано, сука, кровь там фигачить и перекачивать.

У нее до сих пор засос на шее, который она волосами скрывает.

Каждый раз тупорыло зависаю, как только смотрю туда. И злость брюхо изнутри вспарывает, и огонь по яйцам проходится.

Одергиваю себя от воспоминаний, как всегда, и — как же достало, бляха-муха, придется себе горло перерезать, чтобы забыть наконец-то.

Оно лезет и лезет, как одну башку отрубишь — так на месте три вырастают.

Прикидываю взглядом, сколько народу забилось в эту секцию. Еще ничего не началось, а впереди уже замес и толкучка.

Алиса отдаляется от группы подростков и останавливается поближе ко мне, возле левой кромки сетки.

Экраны что-то там крутят, и кое-где фонари врубили, но дневной свет еще не рассеивается.

Стоим по отдельности, расстояние между нами никто не заполняет. Словно чувствуется невидимый протянутый трос в пространстве, и все его обходят.

Людей в изголовье секции набивается еще больше. Оцениваю, как процесс допуска ко входу осуществляется — выемка в сетке как раз отсюда видна, хоть и шагов пятнадцать до входа.

Фигово допуск контролируется. Соседняя секция полупустая, а сюда набивается неравномерно много людей.

Взволнованная Алиса спешит ко мне, заметив тоже самое.

В выемке у ее шеи блестит испарина. В висках простреливает дробью, когда пытаюсь взором оттуда оторваться. Сам тоже взмок.

— Смотри, там вообще по головам скоро будут ходить, — частит на выдохе, потому что быстро шла ко мне.

— Вижу, — не скрываю недовольства.

Указываю рукой на вход-выемку, через которую люди валят и валят.

— Вот это они должны выходить, а не входить. Пошли.

После моих окликов, охранники закрывают вход. Алиса объясняет оставшимся за сеткой, что они должны идти в соседнюю секцию. Дофига малявок, что совсем не катит.

Высматриваем давку у другого забора, и я набираю Шилова. Тот обещает немедленно оптимизировать контроль и переиграть планирование, но я отрубаюсь без реакции. Оптимизируют они, епта. Давки уже тут начинаются, а они где?

Ловлю ее обеспокоенный взгляд. Повожу головой, типа все нормально будет. Она заметно расслабляется.

Но потом оказывается, что на противоположной стороне есть еще один вход-выемка. Нам с Алисой не видно было с предыдущей точки. Она тут же туда бросается, приходится ее останавливать.

— Стоять здесь, — резко приказываю махом и, переборов себя, сбавляю обороты. — Подожди меня тут. Сейчас закрою этот и вернусь.