Поцелуй под дождем

Пока Лариса беседовала с Макаронычем, на улице похолодало. Легким белым пушком засыпало лужи и грязь. Дышать стало легче, и даже настроение у девушки несколько поднялось. Может, преподаватель прав: Андрей всего лишь удивлен сказочной белизной Наташи и ее непохожестью на других, а душа его свободна для Ларисы, только он просто об этом еще не догадывается?

Лариса, задумавшись, занятая своими мыслями, шла быстро и не глядя перед собой. Завернув за угол, она вдруг натолкнулась на парня в черном пуховике с надвинутым на глаза капюшоном и… рухнула, поскользнувшись, прямо ему под ноги.

– Смотреть надо, куда идешь, тетеря! – зло выкрикнул парень, но все-таки помог девушке подняться на ноги.

Лариса, потирая ушибленное колено, ничего не ответила.

– Идти-то можешь? – спросил парень и, откинув капюшон, встревожено заглянул Нитребиной в глаза.

Лариса тоже посмотрела ему в лицо и, несмотря на саднящую боль в коленке, рассмеялась:

– А я тебя знаю! Ты пару часов назад наряжал елку в витрине кондитерской «Белочка».

– Ну… вообще-то… было дело… А ты откуда знаешь?

– Видела!

– Видела? И что? А знаешь-то меня откуда?

Лариса уже пожалела, что заговорила с парнем, убрала с лица улыбку и по-деловому ответила:

– На самом деле я тебя вовсе не знаю. Я заглянула в витрину магазина, когда вы с девушкой-прадавщицей вешали на елку игрушки. А твоя подруга заметила меня и почему-то на это вдруг рассердилась.

Лариса хотела уже отправиться дальше, но парень загородил ей дорогу.

– Прекрасно! Замечательно! Тебя-то мне и надо! – ядовито и даже как-то брезгливо воскликнул он.

Лариса в испуге прижалась к стене дома. Вечно она влипает в какие-то истории. И кто ее за язык тянул? Шла бы себе тихо домой.

– Кто тебя просил соваться к нам, заглядывать в витрину? – продолжил парень, в своем толстом пуховике нависая над Нитребиной. – Из-за тебя Дашка на меня надулась, хотя я тебя до этого момента ни разу в жизни и не видел!

– Надулась? – Лариса вспомнила, что уже тогда, стоя перед витриной, почувствовала недовольство девушки, которую, оказывается, зовут Дашей. Но она никак не думала, что то мимолетное происшествие может иметь какое-то продолжение. – Больно надо мне к вам соваться! Я просто разглядывала елку, игрушки и думала о Новом годе. Кто сказал, что этого нельзя делать? Витрины, между прочим, для того и существуют, чтобы в них люди заглядывали! Ты в курсе?

– Нет! Вы только посмотрите на нее! Она, видите ли, думала о Новом годе… А меня потом Дашка заподозрила в каких-то с тобой отношениях!

– Я не виновата, что твоя Дашка такая ненормальная! – рассердилась Лариса.

– Много ты понимаешь! Сама-то ты нормальная? Лезешь в витрину, где у людей только-только начинается самое главное…

У парня сделалось такое смешное от огорчения лицо, что Лариса расхохоталась.

– А нечего начинать это ваше «самое главное» в витрине, у прохожих на виду! Пригласил бы девушку в кино на последний ряд и начинал бы там!

– Очень умная, да? – Парень засунул руки в карманы пуховика и весь как-то съежился от расстройства. Нитребиной даже стало его жалко.

– Ну… хочешь, пойдем к твоей Дашке, и я скажу, что ты ни в чем не виноват и вообще меня не знаешь и никогда раньше не видел? – предложила она.

– Совсем с ума сошла! Да если я тебя приведу, то она вообще никогда и ничему не поверит! Неужели не понимаешь?

– Вообще-то, ты прав, – согласилась Лариса. – Я тоже не поверила бы.

– И что же теперь делать?

– Откуда я знаю? Я же не нарочно вас рассорила! Слушай, а может, она завтра уже все забудет, а?

– Ты Дашку не знаешь. Она ужас какая злопамятная!

– Ну и зачем тебе такая злючка?

– Вообще-то, она не злая… хорошая она… Просто все у нас как-то непросто получается, а тут еще ты встряла… Зовут-то тебя как? – Парень повнимательнее вгляделся в лицо Нитребиной.

– Ларисой. А тебя?

– Антоном.

– Как Чехова?

– Ага. Как твоя нога? Болит?

– Не очень. Кожу, наверно, слегка содрала. Тут лед под снегом.

– Хочешь, немного провожу, а то везде лед? Все равно домой идти неохота. Расстроился я… Держись за меня.

– А вдруг Дашка увидит?

– Не увидит. У нее смена в девять часов кончается. Я потом за ней зайду. Как думаешь, может, она меня простит?