Поцелуй с характером

- Как ты мог! Сын! Ты же Ленгрис!!! Жениться на какой-то провинциалке! Опозорить наш древний род! - орал на меня призрак отца, а рядом истерил, внезапно, призрак матери.

- Сынок, ты расстроил нас! - всхлипывала призрачная мать. - Мы не для того тебя растили, чтобы нашей невесткой стала какая-то простолюдинка! Это же позор! Что скажут другие семьи!

Я отмахнулся, но родители следовали за мной, рассказывая о том, что моя внезапная женитьба входила в их планы и тут же выходила, делая поступательные движения с их нервными системами.

- Жадная провинциалочка пронюхала про наследство! - причитала мать. - Она с тобой только из-за денег!

- Ты сильно обесцениваешь меня, как человека, - раздраженно отмахнулся я, глядя, как у призрачной матери трясутся губы. - Если деньги это единственное, что может во мне привлечь!

- Нет, сынок! Я просто знаю жадных провинциалок! - возразила мать, хватаясь за сердце.

- Я умру, точно умру!

- Ты уже мертва, - сардонически заметил я, глядя на тараканов, которые все еще катались по перилам.

- Что это?!! - заорал призрак отца, тыкая пальцем в сторону тараканьего аттракциона.

- Вы всегда говорили, что у меня в голове тараканы. И мечтали с ними познакомиться. Знакомьтесь! - заметил я, пока мать падала в очередной обморок.

- Мы лишим тебя наследства!!! - взвревел отец, а мать закивала, поддакивая. - Разводись, немедленно!

- Поздно, по завещанию, которое храниться не в доме, я - единственный наследник, -вздохнул я, проходя сквозь рыдающую мать. - Она, между прочим, дочь ректора Академии.

- И что? Это слишком низкий уровень для нас! Какой-то ректор! Вот пусть бы и выходила замуж за студента! - причитала мать, следуя за мной. Мне это уже надоело.

- Как только за окном темнеет, - вздохнул Эдвард, глядя на то, как меня атакуют родители

- некроманты. - Они появляются. Простите, что не предупредил. Просто мы уже привыкли!

Я прошел в кабинет, глядя на документы, которые удалось купить. Снятые копии говорили о том, что против Виолы ничего нет, но рукой министра стояла пометка, что «показательный суд». Я стиснул зубы, глядя в ночное небо, кусок которого виднелся в открытом окне.

Я откинулся на кресле и закрыл глаза.

- Хоть бы получилось, - прошептал я, глядя на звезды. - Я убил тех боевых магов. Но им плевать. Меня не тронут, а вот она беззащитна. Им нужна показательная порка, чтобы еще раз доказать людям, что незарегистрированные маги опасны и могут скрываться под личиной ребенка, девушки.

Держись, Виола. Я пойду до конца.

- Она тебе не пара, сыночек! - зудела мать, нависая надо мной. - Да как ты смеешь отмахиваться от родителей! Мы желаем тебе добра! И только добра!

- Сын! У меня к тебе есть серьезный разговор! - кричал отец, пока я мысленно представлял глаза, преисполненные надеждой, в тот момент когда ей приносят чистую

одежду, одеяло, подушку и еду.

Глава тридцать четвертая. Виола. Неужели это правда?

Снова послышались шаги, а я вздрогнула, видя незнакомого мужчину, который приказал

открыть камеру. Заклинание спало, а мне протянули одеяло, подушку, чистое белье и миску с горячим супом.

- Спасибо вам, - у меня по щекам потекли слезы, а я дрожащей рукой взяла ложку. Неужели они решили меня накормить?

- Мужа благодари, - буркнул мужчина, осматриваясь по сторонам. Завеса снова опустилась, а я сидела и плакала, видя, как слезы капают прямо в горячий суп. Внезапно послышались шаги, а я только успела попробовать еду, вслушиваясь в урчание голодного желудка.

- Что это еще за новости! - послышался голос министра. Он остановился перед камерой, а за ним тянулась целая свита. - Кто посмел ей дать одеяло и подушку? Кто посмел ее накормить?

Все молчали, а я жадно ела.

- Отобрать! - приказал министр, сверкнув глазами. - Отобрать! Найти, кто это сделал и наказать! Лишить премии и зарплаты!

- Так точно, - прошелестели голоса, а ко мне в камеру ворвались боевые маги, отнимая все.

- Вот, так будет гораздо лучше, - надменно заметил министр, а я начинала его ненавидеть. Он обернулся к своим сопровождающим. - Запомните. Тюрьма - это не курорт. Итак, наше чудовище все еще молчит. Не хочет признаваться, да?

Я отвернулась, а потом услышала стук. Министру принесли стул, на который он уселся.

- Ну что ж, - заметил старик. - Начнем. Ведите протокол. Имя?

- Виола, - прошелестела я, глядя на старика. Тот с пару мгновений смотрел на меня, а потом резко встал. Подчиненные сделали несколько шагов назад, а я не понимала, что произошло.

- Ты издеваешься? - процедил министр, глядя на меня страшными глазами. - Виола?

- Да, Виола, - выдавила я, не понимая, что плохого в моем имени. Неужели в этом мире нельзя, чтобы тебя назвали Виолой? Или есть какой-то закон, по которому всех, кто осмелился назвать дочь Виолой садят в тюрьму? Я уже не удивлюсь, если он есть!

- Как ты смеешь! Кто ей сказал? - произнес страшным голосом министр, а я забилась в угол. - Виола? Виолетта? Ты специально это сказала?

Я не понимала, что происходит, осматриваясь по сторонам в надежде, что мне кто-то объяснит.