Поцелуй шипов (ЛП)

Я чувствовала себя так, будто меня переехала машина, когда размышляла над его словами. Интервалы становятся короче, сказал Колин. А голод всё более экстремальным. Это бесконечная спираль, чья окружность всё больше сужается. Он не снабжал себя тем, что ему на самом деле требовалось. Как же тогда всё может хорошо закончится?

И правда то, на что намекнул Анжело: после того, как Колин забрал у меня воспоминание, он в течение многих недель был больше похож на человека, чем всё время до этого. Он даже продолжал ещё питаться им, когда я приехала к нему на Тришен, и намеренно не отдал, потому что хотел выглядеть для меня не таким демоническим, как обычно. Все эти ужасные вещи между ним и мной возможно никогда не случились бы, если бы он лишь только один раз похитил у другого человека, не у меня, а у незнакомца. Как я могла быть такой легкомысленной и предложить ему моё воспоминание?

А потом схватка с Францёзом: смог бы он сделать всё по-другому, если бы до этого надлежащим образом подкрепился, вместо того, чтобы нападать на животных в зоопарке? Что значили мечты и сны других людей, если бы они позволили ему двигаться вперёд более целенаправленно и пощадить меня?

- Эй, посмотри на меня ... Где витают твои мысли?

- Не в особенно красивых местах, - ответила я хрипло и невольно провела пальцами по зажившему животу. Это не Тесса разжигала голод Колина. Тесса мертва. Это он сам. Потому что отказывался признать то, кем был, и должен был быть. Вот что стояло между нами и впивалось в мои губы словно шип, когда я его целовала. Любая нежность была на вкус горькой и приносила боль. Никакой близости без фатальных последствий.

Что ему на самом деле важнее? Моё здоровье или здоровье других людей, с которыми он не имеет ничего общего?

- Я не могу читать в твоих глазах ... они такие красивые, но также далёкие ...

Мне приснились эти слова или они действительно вышли из уст Анжело? Если да, то должно быть он сказал их по ошибки. Мои глаза? Красивые? Такого мне ещё никто никогда не говорил. В этом случае люди предпочитали другие формулировки. Энди, например. В первые недели он не уставал подчёркивать, какие же мои глаза таинственные. Когда же опьянение от гормонов прошло, они внезапно стали мрачными. Не нужно постоянно смотреть на него так сердито. А Джианна сказала, что иногда я смотрю словно сумасшедшая. Большое спасибо.

Руки Анжело лежали на клавишах, как будто он хотел в любой момент начать играть, но не начинал.

- Я прямо сейчас кое о чём подумал ..., - пробормотал он. - Тебе знаком Ноктюрн 20 Шопена?

- Я не слушаю много классической музыки, - откровенно призналась я. - Чаще всего она наводит на меня скуку.

- Такое случается, если прослушиваешь её слишком быстро. И именно в этом и заключается вся суть: все эти десятилетия я снова и снова отрабатывал и оттачивал эту мелодию, находясь, каждый раз в другой фазе, в другом умонастроение и зрелости. Постепенно она росла, показывая мне новые грани и характер. Она ожила, снова и снова распускает новые цветы ... и всё-таки остаётся знакомой.

- Тогда сыграй её мне.

Анжело убрал руки с клавиш.

- Я - нет, лучше не надо.

- Почему? Не ломайся, ты играешь в Пиано-баре перед бесчисленным количеством слушателей, значит можешь запросто это сделать.

- Да, но это совсем другое, играть перед множеством незнакомцев или перед ставшем тебе дорогим человеком.

- Анжело ... - Я предостерегающе ему ухмыльнулась. - Ты ведь не хочешь заставить меня поверить в то, что ты, в своём храме муз, ещё никогда не играл для женщины на пианино. Ведь для этого она здесь и стоит, не так ли?

В ответ он дружелюбно мне улыбнулся.

- Нет, она стоит здесь для меня, и да, я уже играл на ней другим женщинам. Но не этот Ноктюрн. Пока что он принадлежал только мне.

- Ещё одна причина наконец разделить его с кем-то.

Возможно по моему лицу сложно читать, о чём я думаю, а взгляд устремлен в себя, но и он, в ситуациях как эта, ничем не отличался от меня - и меня это не тревожило. Наоборот, удовлетворяло - смотреть на его чувства, не обременяя себя тем, что они могут означать или на что указывать. Я хотела, чтобы он оставался тайной.