Поцелуй шипов (ЛП)

Морфий ждал, пока я встану перед ним на колени и посмотрю ему в глаза. Потом взял меня за руки, положил себе на колени, удерживая их, как будто ожидал, что я убегу прочь, как только узнаю. Но я не могла. Да в этом и не было бы никакого смысла. От себя невозможно убежать.

- Ты никогда не думала над тем, как мы возникли?

- Думала, - тут же ответила я. - Но это похоже на то, как размышлять над тем, где кончается вселенная. Это не приносит никакого удовольствия. Это ведь не могли быть Адам и Ева, не так ли? Моя ирония была неуместна, но я хотела наконец знать, что со мной такое, а не выслушивать непрошеный урок.

- Людей превращают в Маров, это я знаю, - всё же послушно застрочила я мои ограниченные познания, когда Морфий продолжил молчать. - Мар атакует человека и инициирует метаморфозу, чтобы создать нового Мара, или же он настолько голоден, что это получается случайно. Правильно? Хорошо, правильно, вижу, что правильно. Но тогда, когда-то должен был появится первый Мар. Так сказать, Промар. Он и начал всю эту чепуху.

Снова в глазах Морфия отразилось море, хотя ночь стала непроглядной. На самом деле я даже не должна была их видеть, не то чтобы ещё и цвет различать. Его глубокий взгляд умножил мой страх.

- Существуют архетипы. Один из них был первым. Они существовали тогда и существуют сегодня. Это в них заложено. Есть два варианта таких архетипов. У одних мало чувств, внутри они словно высохли и в какой-то момент решают похищать чувства, чтобы вновь быть в состояние ощущать и переживать.

- А другие? - прошептала я.

- У других слишком много чувств - гнев, зависть, страх, тоска, сострадание, грусть, любовь, печаль - и они больше не могут их выдержать. Поэтому они решают забыть эти чувства, заморить самих себя голодом и впитывать в себя только лишь чувства других людей, в определённых дозах и по расчёту. Для обоих архетипов это только вопрос личного решения, остаться человеком или стать Маром. Часто достаточно просто искать близости с Маром, принять участие в другой жизни и решение против самого себя. Что ты думаешь, моё дитя? От какого архетипа берут своё начало самые жестокие, жадные и могущественные Мары?

Мне не нужно было думать долго.

- От тех людей, у которых слишком много чувств.

Слишком много чувств, не мало. Как у меня. Так как они теряют над собой контроль, когда похищают, потому что что-то в них желает вернуть интенсивность собственных эмоций, хотя они ненавидели её. А мечты, сны и чувства других существ, даже после самого жестокого хищения, не могут заменить то, что когда-то возникало в их собственной душе. Они никогда не насыщаются, никогда не находят удовлетворения, всегда подгоняемые, всю вечность.

- Нужно только принять решение?

- Для тебя, да. - Морфий больше не двигал губами; наши тела вновь нашли свою гармонию, так что ему не нужно было говорить, чтобы я могла слышать. Может быть это была вовсе не его заслуга. А моя. – Единственное, ясное решение, полная готовность отдаться Мару, который хочет перетянуть тебя на свою сторону, твоё «да» за бессмертие и дорога назад закрыта. Если человечность однажды потеряна, невозможно вернуть её назад.

Со мной это почти случилось. Я уже забыла, что у меня есть мать и отец, забыла моих друзей, забыла Колина. Или я уже Мар? Уже всё произошло?

- Я ещё могу вернуться? - Теперь я радовалась тому, что Морфий держит мои руки в своих и что я чувствую его рядом. - Могу ли вообще ещё принять решение?

- Ты приняла решение, приехав сюда. И ты принимала решения раньше, снова и снова.

Да, принимала. Воспоминания о моих решениях пронеслись мимо как облака. Я приняла решение держаться Колина, когда отец оказывал на меня давление. Я решила рискнуть жизнью всех нас и любовью, послав Колина в сражение с Францёзом. Я решила вернуться на Тришен, чтобы встретиться лицом к лицу с моими воспоминаниями. Я решила отдать Тессе последний антибиотик, хотя сама возможно была смертельно больна. Но моё решение приехать сюда возникло из-за мысли, что телефонный звонок имеет что-то общее с метаморфозой. Пристыженно я опустила веки. В тот момент я даже не могла вспомнить, что Морфий звонил мне уже два раза, всегда ночью, и что я на самом деле знаю его голос. И всё-таки - когда Анжело внезапно оказался позади, мне стало не по себе, хотя я не догадывалась какая в этом причина. Змея, однако, почувствовала мой дискомфорт. Она убедила меня не терпеть его дольше в доме. А я, в свою очередь, послушалась змею. Это не было мыслью, а только лишь слабой, необдуманной интуицией.

- Возможно он отведал твои сны в прошедшие дни и недели, - проникли мысли Морфия в моё испуганное молчание.