Поцелуй шипов (ЛП)

- Да, принимала. Но когда я приехала к вам, меня так тошнило из-за моего эмоционального выгорания, даже уже несколько дней до приезда, и видимо поэтому они действовала не так, как должны. Я думаю, это случилось уже там. Кроме того, у твоего брата очевидно довольно меткий арсенал.

- О, чёрт, Джианна ... - Только теперь мне стало ясно значение этой новости. В прошедшие недели я постоянно заставляла Джианну волноваться, она присутствовала при убийстве Тессы, она лежала вместе с нами на карантине, потом пережила мой чёртов Анжело-транс и тщетные попытки вернуть меня, и у неё всё это время был ребёнок в животе! Она могла его потерять ... Только уже по той причине, что по близости находились Мары. Колин. Тесса. Анжело. И - и я? Я тоже подвергала её этому риску?

- Ты ещё помнишь, как посоветовала мне не давать ей валиум? - спросил меня Пауль. - Это было на вес золота. Я же говорю, у тебя очень хорошие инстинкты, сестрёнка.

О Боже, а потом она села в ванную с очень горячей водой! Я ясно помнила то, как сильно меня это взбудоражило, и я заставила её вылезти оттуда, потому что была уверенна, что это навредит ей.

- У Колина тоже хороший инстинкт, - добавила Джианна гордо, как будто сама взрастила в нём его. - Он сказал, чтобы я не приближалась к нему, если не хочу. А я всегда хотела уйти от него подальше ... Видимо из-за этого. - Она, оберегая, положила руку на живот. - Не в обиду сказано, Эли, но стресс плохо влияет на беременных.

- Нет, я не сержусь, ты совершенно права! Тебе нужно ехать домой, Джианна. Да побыстрее.

- Мы и хотим. - Она посмотрела на меня извиняющимся взглядом. - Ты можешь остаться здесь с Тильманном и Колином, если хочешь. Мне надо как можно быстрее пойти к хорошему врачу и проверить, всё ли ... всё ли в порядке с ребёнком. Мы уезжаем ещё сегодня вечером.

- Конечно. Я понимаю. Тогда - ну тогда пакуйте свои вещи, хорошо? - Мой голос уже вибрировал. Я ещё как раз успела броситься в свою комнату и захлопнуть ставни, прежде чем дрожа, опустилась на пол. Джианна могла в любой день потерять своего ребёнка ... Она даже последовала за мной в горящий лес, вместе с остальными. Это чудо, что с ней ничего не случилось. Должно быть плод, который так удобно устроился у неё в животе, чрезвычайно выносливый и желает жить. Если он здоровый ... Здоровый и нормальный.

Возможно ли, что на него перешло что-то от Колина? Или от Тессы? От Анжело? Знала ли Джианна об этой опасности? Но какая тут опасность – это ведь ребёнок Пауля! И всё же, Тесса и на Колина тоже повлияла в утробе матери. Сильно ли она приблизилась к Джианне? Что-то с ней сделала?

- Нет, - сказала я себе. - Нет. Джианна не такая, как мать Колина, она сильная и далека от любых суеверий. Тесса не смогла бы ей ничего сделать. Родиться прекрасный, здоровый ребёнок.

Мой вывод немного притупил страх, а потом уступил место всепоглощающей зависти. И я не была к ней готова. Она заставила политься из глаз слёзы, давиться рыданиями. Мой брат станет отцом ... У него с Джианной будет ребёнок. Они создадут семью. Только что они выглядели так счастливо! Они нашли своё новое начало, незапланированное, неожиданное и скорее всего разрушительное для карьеры, но это новое начало. Я всё ещё не хотела детей, здесь ничего не изменилось, для этого я ещё слишком молода. Но я чувствовала перед собой каменную, толщиной в метр стену, которую построила сама - а теперь слишком трусила, чтобы её сломать. Никто не сможет за меня построить моё будущее. Я должна заняться этим лично.

Делать больше нечего, думала я, после того, как ослепила Анжело и отвернулась от него, спустившись вниз к морю. Я ошиблась. Ещё кое-что есть. Я не выполнила моё обещание.

Теперь я выполнила его, и моё решение было принято в считанные минуты. Колин должно быть знал, как быстро я его приму, стоит мне только искренне подумать о его желание, ни ища своей выгоды и ни отрицая правды. У меня просто нет другого выбора. Всё остальное приведёт в некуда и дарует нам пожизненную пытку. Жизнь Колина будет длиться вечно. Я не могу причинить ему это.

Любовь всё переносит, всему верит, на всё надеется. Насчёт того, что всё переносит, я считала, об этом можно поспорить. Насчёт веры тоже. Но насчёт надежды ... Любовь на всё надеется. Мне нужна надежда. Она единственная может сейчас помочь. Большая надежда.

Я встала, поднялась по лестнице вверх и не постучавшись, вошла в комнату Тильманна. Он лежал на кровати, положив руки под голову и наблюдал за последними лучами солнца, которые рисовали розовые узоры на скошенном потолке. Я тихо села рядом, пока наконец в голове не образовался вопрос.

- Сколько может вынести человек? Сколько?

Он долго размышлял, прежде чем ответить, объективный и вдумчивый, как всегда.

- Я думаю всё, пока уверен в том, что делаешь всё правильно. Находишься на правильном пути.

- Ты мне поможешь?

- Всегда.