Поцелуй Скорпиона

Каменев сидел в тишине и не мигая смотрел на проносящиеся перед лобовым стеклом капли. Он не шевелился. Рядом с ним так же тихо и неподвижно сидела Лера. Разница была только в одном: он пока еще дышал, а она уже нет. И он очень хотел, чтобы было наоборот, но не мог исправить сложившегося положения. Мимо машины быстро прошла какая-то парочка. Они семенили, накрывшись одним плащом и тесно прижавшись друг к другу. Их мимолетное появление вывело Егора из транса и заставило задуматься. Он не мог сидеть здесь вечно. Леру нужно отвезти… Но куда, собственно?! В морг? При слове «морг» Каменева передернуло, он покосился на Леру, и его передернуло вторично. Нет, туда он ее не повезет. Отнести ее в квартиру? Зачем? Соблазнительно, конечно, надеяться, что утром она проснется, встанет с кровати и как ни в чем не бывало пойдет на кухню готовить кофе. Егор поморщился. Ему стали противны собственные рассуждения. Больше всего в них было цинизма — цинизма от бессилия, цинизма от тупого помешательства. Он сжал руль, с удовлетворением услыхав, как заскрипела на нем кожаная обивка.

В этот момент дверь Лериного подъезда открылась, и на улицу выскочил огромный пятнистый дог. Помотав брылами, он устремился к кустам. Каменев замер. Вслед за собакой вышла и ее грузная хозяйка.

Она нерешительно потопталась, зачем-то высунула руку под ливень, и, видимо удовлетворившись, что низвергающаяся с неба вода не плод ее воображения, крикнула в ночь дрожащим голосом:

— Крошка! Где же ты, радость моя? Ко мне!

Радость пухлой женщины носилась где-то поблизости с Егоровой машиной. Каменев слышал, как дог пыхтит в темноте. Пыхтение это неумолимо приближалось и наконец материализовалось в виде огромной бело-черной морды с раскрытой розовой пастью, которая уставилась в салон «Ауди» через боковое стекло.

— Пошел вон! — зло шепнул Каменев.

Собака испуганно отшатнулась от машины, потом пришла в себя и рявкнула. Егор вздрогнул, прижался грудью к рулю, не зная, что ему делать. Не хватало, чтобы эта женщина увидела в салоне Леру. Дог гавкал, прискуливая, прогибал спину и хотел играть. Егор затаился. Обнаглев, пес наскочил на бампер машины передними лапами и, победоносно возвысившись, огласил двор раскатами заливистого лая, переходящего в надрывное хрюканье.

— Да что ты в самом деле! — не выдержала хозяйка. — Фу! Фу, я тебе сказала! Фу, Крошка!

Она презрела дождь и решительными шагами направилась к машине. Руки Каменева дрогнули, он не понял, как завел мотор, как надавил на педаль газа и вылетел из двора.

*