Поцелуй Спящего красавца

— К чему такие громкие слова, Крошка? Не шантажировал. Просто убедил прийти к согласию. Он помогает мне в этом мире, а я замолвлю словечко за него в том. Стефан обещал рассмотреть вопрос о возвращении Хопфенов в Швабен. Разумеется, без восстановления прав. Просто как граждане — просто Хопфены, никаких королей.

— Стефан верен себе, — процедила я сквозь зубы. — Похоже, вы с ним и правда спелись.

— Он парень с головой. Пять лет на троне, и дела в королевстве идут на лад. После того, как Карабасиха там карабасила целый век…

— Пять лет? — быстро переспросила я. — Каких пять лет?

— Ну-у, — Брайер на секунду замялся, — мы же не могли построить колдовской мост за пять минут, Крошка. Это довольно мощная магия, пришлось попотеть.

— Сколько же времени прошло? Для тебя? — спросила я, глядя на него во все глаза.

Он опустил ресницы, а потом сказал, усмехнувшись, но усмешка была невесёлой:

— Скажем так. Теперь мне не сто двадцать лет, а что-то около ста тридцати… Точно я не считал, ты уж извини.

— Десять лет?! — ахнула я.

— Если точнее — около семи с половиной. Не так страшно, как тебе кажется, — возразил он и снова полез с поцелуями. — И всё это время, заметь, я думал только о тебе. А ты думала обо мне?

Мы целовались на берегу озера Форгензе, возле разрушенного Круглого моста, и всё было так хорошо, что и желать больше нечего. Брайер строил планы по восстановлению Рондебрюкке, спрашивал, где я хочу провести медовый месяц, и предлагал переехать в Запфельбург завтра же — всё-таки, это дом, а не место паломничества.

— И всё-таки, как ты меня нашёл? — спросила я, обнимая Брайера, и чувствуя, что сердце вот-вот расплавится от нежности. — И как понял, что твоя разлюбезная фея — это я?

— Не сразу понял, — хмыкнул он. — А когда понял — почувствовал себя таким болваном… Не видел очевидного — это же надо быть таким тупым? Всё встало на свои места, когда мы поговорили с Тедериком. Мне тогда показалось, что он говорит будто бы не со мной. И он постоянно смотрел на тебя. Ну а когда у тебя порвался ремешок на туфельке — тут и осёл Панки обо всём бы догадался.

Я поморщилась — не слишком приятно ощущать себя глупее осла.

— И как я мог не найти тебя, — закончил Брайер, — если у нас одна душа на двоих?

— Одна душа? О чём-то таком болтала Канарейка, — вспомнила я. — Что за разделение души? О чём это?

— Это очень сложное колдовство, — ответил колдун, целуя меня то в ладонь, то в губы. — Я бы сказал — легендарное колдовство. Даже не думал, что такое существует на самом деле. Когда ты спасла меня в Запфельбурге от яда, ты вместе с поцелуем отдала мне частичку себя. Частичку своей души. Я хранил её сто лет. И даже больше. И… ты же знаешь, что я наглый?

— Это точно! — засмеялась я и дёрнула его за волосы. — Ты — супернаглый, Брайер фон… Ах, прости — Брайен Шпек!

— Так вот, я ещё и жадный, — сказал он. — И мне мало частички твоей души, Марина. Хочу ещё и тебя. Всю, целиком.

— Забирай, — разрешила я с настоящей королевской щедростью.