Поцелуй тьмы (ЛП)

Она пожала своим изящным плечиком, и легкая ткань платья спала до локтя, открывая дюйм за дюймом молочную кожу. Было ли это…боги на небесах, так и есть. Он мог рассмотреть очертания ее полной груди. Ему так сильно хотелось припасть к ней ртом, что зубы по-настоящему заломило.

«А что с ними?» спросила она. «Они смертные»

Он испытывал искушение предложить Крону свою душу, если бог пощадит девушку и позволит Люциену коснуться ее языком. Единственный взмах его языка. Это все, что ему надо. Пожалуйста.

«И?»

Ее пухлые губки медленно изогнулись в улыбке.

«Эти люди могут обладать разыскиваемым вами знанием. Однако не расспрашивай меня более, потому что я не скажу. Ты даже не удосужился похвалить мое платье, а я таким трудом его стащила»

«Воровать неправильно. Но оно…миленькое» Преуменьшение. Ложь. Оно превосходно на ней смотрелось. А еще лучше оно бы выглядело на полу его спальни. Дурацкая мыслишка. «Им известно про ларец Пандоры?»

«Сказала же, что не расскажу» вспыхнула гневом девушка. «Ты не должен был говорить мне, что оно … миленькое. Тебе следовало приказать снять его, поскольку без него я выглядела бы лучше. Люциен, клянусь богами, что я вот настолько близко…» она сжала вместе два пальца «…сдаться. Так близко!»

Не думай над ее словами. Он готов поспорить, что пленникам известно нечто про ларец. Да, более безопасная тема. Зачем бы иначе Ловцам запирать их? Его глаза сузились, пока он разглядывал туннели. Нельзя рисковать и навредить пленникам. Он не только хотел защитить невинные жизни, но что бы там они не знали, он хотел этим завладеть.

«Ты так огорчаешь! Я предпочту, чтоб ты снова попытался убить меня, чем игнорировал»

Вздыхая, он уставился на близлежащую листву. Воины ожидали его сигнала, скорее всего гадая о причине задержки. Не сказав ни слова Анье, он перенесся к Парису и Страйдеру, попросил их быть поосторожнее со смертными пленниками и сообщил, что ему требуется еще пару минут. Затем проделал то же самое с Аманом и Гидеоном. За исключением предсказуемо молчаливого Амана, воины возроптали.

Люциен перенесся обратно к Анье. На нее, если быть точным, стараясь не утонуть в наслаждении от прижатого к нему теплого тела или от выпуклости ее груди на его торсе, когда он повалился поверх девушки.

«Ты мог приземлиться рядом с нею» да, он мог; но просто не захотел. Этим было обеспечено то, что она не сбежит. По крайней мере, так он себе это пояснил.

«Почему ты немного…ммм» ее голос стих, и она застонала от удовольствия. Глаза полуприкрылись, ресницы отбросили остроконечные тени на щеки. «Ты хочешь секса?»

Да.

«Нет. Жди здесь» Он перенесся в свою Будапештскую спальню, унося в ушах ее раздраженные протесты. Во время казавшихся бесконечными мгновений исполнения Мэддоксова проклятия-смерти, им доводилось приковывать его к кровати каждую ночь, чтоб удержать его от взрыва Насилия и самим не поддаваться риску.

Мэддокс хотел уничтожить оковы, когда его проклятие было снято, но ничто из перепробованного ними не сумело расплавить или сломать цепи, сделанные богами. Не в силах избавиться от них, отказываясь использовать их для Аэрона и опасаясь, что Ловцы найдут их и используют против Повелителей, Люциен хранил оковы в своей спальне. Сейчас же он вытащил их из шкафа, положил ключ в карман, прикрепил двумя концами к столбикам кровати, оставляя два других открытыми и наготове. Вернулся к Анье. Она не шевельнулась, так что он опять очутился поверх нее.

Осознав, что он вернулся, она обвила ногами его талию, а ее горячий язык пробежался вдоль горла мужчины.

«К чему бы ни привели эти твои непристойные поступки, я от всей души одобряю их»

Его член вздымался, наполняясь и набухая, зажигая в нем огонь. Внезапно он ощутил более отчаянную нужду, чем когда-либо. Женщина, которую он жаждал в своих мечтах денно и нощно, извивалась под ним во плоти, шаря руками по всему его телу, так же как и он неистово стремясь к большему.

«Один поцелуй. Только и всего».

Подумал он или это сказал его демон, Люциен не знал. Знал только, что если поцелует Анью, то уже не сможет остановиться. Просто целовать эту женщину было более возбуждающим, чем беспрепятственно овладевать другой. И даже если б время и место были приемлемыми, ему лучше бы не связывать с той, которую вскоре придется убить. Не стоит позволять истории повторяться. Этому надо положить конец.

«Люциен» выдохнула она. «Поцелуй меня»

«Вскоре» поклялся он, и это было правдой. Хотя это и безнравственно, и он знал, что этого не стоит делать и старался убедить себя не делать этого, все же не смог бы нанести смертельного удара, не вкусив ее губ еще раз.

Оставаясь на ней, он перенес их на кровать в своей спальне. Едва холодный матрас коснулся спины Аньи, он вздернул ее руки и заковал их в цепи. Клик.

Она не возражала, как он ожидал.

Девушка осмотрелась, пробормотала: